|
– Что?! Ну, это уже наглость! – И то если он до этого будет хорошим мальчиком. А если папочка совершит хоть одну ошибку, то он будет ждать до Дня сурка! И в этот момент, как раз когда я собирался опуститься в небывалые ранее бездны унижения, до меня что-то дошло. О боже! Она ужепроиграла! Сказать ей сразу или нет? Нет уж, хрен. Слишком хороший спектакль! Мамочка продолжала детским голоском: – Вот я еще о чем думаю, папочка: я думаю, пора мамочке достать свои шелковые чулки на подвязках и начать носить их дома. Мы ведь все знаем, как папочка любит мамочкины шелковые чулки на подвязках, правда, папочка? Я жадно кивнул. Мамочка продолжала: – О да, мы знаем! А мамочке так надоело ходить в нижнем белье – у-у-ух! И она решила все его выбросить! Так что успехов тебе, папа! Не пора ли ее остановить? О, пока еще нет! – Ты в ближайшее время будешь видеть повсюду в доме очень много нижнего белья. Но, конечно, не забывай про эмбарго, тебе строжайше запрещено к нему прикасаться. И никакой мастурбации, папочка. Пока мамочка тебе не разрешит, держи руки по швам. Ты меня понял, папочка? Я ощущал все большую уверенность и невинно спросил: – А как же ты, мамочка? Что ты собираешься делать? – О, мамочка прекрасно умеет себя ублажать. О-о-о… о-о-о… о-о-о, – застонала моя фотомодель, – мамочка возбуждается при одной мысли об этом! Папочка, я надеюсь, ты уже возненавидел вертолеты? Тогда я решил нанести решающий удар: – Ну не знаю, мамочка, я думаю, это все слова. Ублажать себя? Я тебе не верю. Мамочка сжала свои соблазнительные губки и медленно покачала головой, а потом сказала: – Ну, значит, пришло время преподать папочке первый урок. Ага, дела идут на лад! Чэндлер тем временем продолжала увлеченно изучать ковер и не обращала на нас никакого внимания. – Сейчас мамочка хочет, чтобы папочка внимательно смотрел на мамочкину руку, иначе День сурка превратится в пасхальное воскресенье быстрее, чем папочка успеет сказать: «Сейчас кончу!» Ты понял, кто здесь командует, правда, папочка? Я затягивал время, готовясь взорвать свою бомбу: – Да, мамочка, но что же ты будешь делать своей рукой? – Т-с-с, – сказала мамочка, тут же засунула палец себе в рот и принялась сосать его до тех пор, пока он не заблестел от ее слюны в лучах утреннего солнца, а потом медленно, грациозно, сладострастно отправилась на юг… через свое огромное декольте… мимо ложбинки… мимо пупка… вниз, вниз, прямо в… – Остановись-ка, – сказал я, поднимая правую руку, – я бы на твоем месте этого не делал! Мамочка была потрясена. Она была просто в ярости! Похоже, что она ждала этого волшебного момента с не меньшим нетерпением, чем я. |
