Былая усталость моментально оставила Мандельбаума, стоило ему оказаться в родной стихии. Голос его, внезапно исполнившийся силы, гремел так, словно он вновь выступал перед рабочими на митинге.

– Главная проблема каждого из вас состоит в том, что вы боитесь смотреть в лицо реальности. Вместо того чтобы попытаться повлиять определенным образом на будущее, вы пытаетесь спрятаться в прошлом, которого, заметьте, на деле никогда не было. Прежние иллюзии уходят, новые создаются, вернее, создавались.

– Вы включаете в это число американскую идею «прогресса»? – усмехнулся китаец.

– Почему бы и нет? Она уже в прошлом, среди прочей древней рухляди, вместе с глупостью, алчностью и самодовольством. Несомненно, все наше прошлое осталось там, позади. Я не оспариваю и того, что это страшно и несправедливо. Но скажите мне, – почему вы считаете, что человек не сможет прийти к новому равновесному состоянию? Вы полагаете, что мы не сможем создать новой культуры с характерными только для нее красотой, радостью и богатством? Что мы, едва вылупившись из нашего кокона, должны вернуться обратно? Вы считаете, что люди, исполненные сил и надежд на будущее, люди, живущие в сегодняшнем мире, захотят вернуться назад? Я заявляю вам – вы ошибаетесь – кроме вас этого не хочет никто! То, что вы держали все в глубочайшей тайне, Может означать лишь одно – вы понимали это, как никто другой! Что мог предложить прежний мир девяноста процентам его населения? Тяжкий труд, невежество, болезни, войну, гнет, нужду, страх – и так от рождения до смерти! Если вам посчастливилось родиться в богатой стране, вы будете сравнительно сыты и, возможно, получите в свое распоряжение несколько ярких игрушек, но при этом вы будете лишены и надежды, и видения, и цели. Тот факт, что одна цивилизация за другой бесследно исчезали в бездне времен, говорит о том, что мы по самой своей природе всегда были варварами. Теперь у нас появилась возможность повернуть колесо истории и оказаться в совершенно ином месте – где именно – никто сейчас не знает, да и не может знать! Важно одно – мы должны держать глаза открытыми, а не закрывать их, как это предлагаете сделать вы! – Мандельбаум перевел дух и, повернувшись к детективам, буркнул:

– Заберите их, ребята.

Заговорщиков завели на плот, причем сделано это было достаточно тактично. Плот стал медленно подниматься вверх, к приемному шлюзу звездолета.

Мандельбаум проводил его взглядом и вновь уставился на диковинное устройство, лежавшее на земле.

– Какой, однако, героизм, – сказал он, качая головой. – Глупо, но мужественно. Хорошие ребята, – ничего не скажешь. Надеюсь, их быстро приведут к норме.

Коринф криво усмехнулся:

– Да. Ведь мы же абсолютно правы… Мандельбаум захихикал:

– Прошу прощения за свое импровизированное выступление. Старая привычка – ничего не смог с этим поделать. Хотя, полагаю, человеческая раса избавится от подобных вещей уже в ближайшее время. Привычки, условности, мораль и все прочее.

Физик посерьезнел.

– Какого-то рода мораль должна существовать, иначе человек перестанет быть человеком.

– Разумеется! Куда мы без нее? Я имею в виду крестовые походы, объявление иноверцев еретиками, помещение недовольных в концлагеря и тому подобное. Больше личного и меньше социального – вот о чем я говорю! – Мандельбаум зевнул и потянулся так, что захрустели все его кости. Плотик вновь опускался вниз. – Столько лететь и так скучно закончить – даже пострелять не дали. Я за то, чтобы немного поспать. С этой железякой мы сможем разобраться и утром.