|
Он подергал за раму, но окно было двойным и закрытым на совесть. Степа тихо чертыхнулся, поправил прикрывавший лицо шарф и что есть силы врезал рукояткой револьвера по стеклу. Через несколько секунд он был уже в комнате. Степа все-таки слегка порезался, но поранил не лицо, а руку, что было, конечно, несущественно. Соскочив на пол, он выхватил гранату и, одним прыжком добравшись до двери, распахнул ее. Перед ним была еще одна комната, на этот раз освещенная. Посреди, испуганно оглядываясь - шум разбитого стекла, очевидно, все же привлек внимание, - стояли трое мужчин. Двое были явно офицерского вида, один даже не удосужился снять мундир, а третий - в очках, худой и тщедушный, - чем-то напомнил Степе его проводника-гимназиста. Во всяком случае, этот тип не был опасен. - Ни с места, - выдохнул Косухин, и взмахнув гранатой, навел револьвер на человека в мундире. - Не двигаться, чердынь-калуга, а то всех положу, контра! - Мы сдаемся, - после секундного молчания сказал тот, что был в мундире. - Руки поднять! - вел далее Степа. Эй ты, в очках! - Простите, вы мне? - с нотками возмущения поинтересовался тщедушный тип. - Вам, вам! - усмехнулся Степа. - А ну-ка дуй в переднюю и отворяй дверь! И смотри: чуть что - стреляю! Вскоре в парадную дверь уже входил стороживший на лестнице дружинник, а еще через минуту был открыт черный ход, и вся маленькая степина армия оказалась в сборе. - Ну, а теперь выкладывай оружие! - распорядился Косухин. - Да живо, контра, пошевеливайся! У задержанных оказались два револьвера и кортик. У тщедушного, как и думал Степа, оружия не нашлось. - Ну и хорошо, - резюмировал Косухин. - Граждане, вы арестованы, как подозрительный элемент. Прошу документы. - Так вы чека? - ни с того ни с сего удивился один из офицеров; тот, что был в штатском. - А кто же еще? - в свою очередь поразился людской непонятливости Косухин. - Вы что, Красный Крест ждали? - Мы думали, вы бандиты, - отрезал тот, что был в мундире. - А впрочем, особой разницы не вижу! Вот мои документы. Говорю сразу, никакого отношения к хозяевам ни я, ни мой товарищ не имеем. Мы просто постучались и нас приютили... - Разберемся, - пообещал Степа, смертельно обиженный за столь нелестное сравнение. Он вдруг вспомнил, что в таких случаях полагается предъявлять мандат, но решил, что контра поверит ему и на слово. У задержанных оказались офицерские книжки; один был капитаном, а второй - подполковником. - Ну а ты что, тоже постучался? - поинтересовался Степа у тщедушного типа в очках. - Как вы смеете говорить со мной таким тоном! - возмутился тот. - Извольте говорить мне "вы"! Степа хотел было разобраться с наглым буржуем, но затем решил, что препирательство с таким типом ниже его революционного достоинства. |
