Ирит кивнула.

– Мне не хочется, чтобы твой подопечный отирался рядом, но, пожалуй, до Этшара я потерплю

– А зачем идти до самого Этшара? – спросила Аша.

– Потому что там лучшие чародеи, – ответила Ирит.

– Но чародеи есть и в Малых Королевствах, разве не так?

– Разумеется, так, – согласился Келдер. – И по пути мы будем справляться, не смогут ли они нам помочь. В каждом замке. Но мне говорили, что с серьезными делами надо идти прямиком в Этшар Пряностей. – Кроме того, пророчество Зиндре однозначно указывало, что он увидит Этшар до возвращения домой. О каком еще известном городе могла идти речь? Великий Тракт соединял Шан и Этшар, он не вел к Сардирону‑на‑Водах, Тинталлиону‑на‑Берегу или другим крупным городам.

– Хороших чародеев можно найти в любом из Этшаров, – уточнила Ирит, – но Этшар Пряностей самый большой, да и расположен ближе остальных. – Она отпила эля. – И я давным‑давно не бывала в Этшаре Пряностей!

– А сколько всего Этшаров? – спросила Аша.

– Всего четыре, – ответила Ирит. – Три, соответствено, находятся в Гегемонии Трех Этшаров. – Она стала записать пальцы. – Этшар Пряностей, Этшар‑на‑Скалах, Этшар‑на‑Песках. Есть еще Этшар‑на‑Равнине, это одно из Малых Королевств, по площади едва ли не самое маленькое, находится к юго‑востоку отсюзда. Оно отделилось от Дрии сразу после окончания Великой Войны. А может, аккурат перед тем, как война закончилась.

– Я этого не знал, – подал голос Келдер. – Я думал, есть только три больших Этшара.

Ирит пожала плечами:

– Никто не знает всех Малых Королевств. Их куда больше сотни, разве упомнишь названия. Но я знаю многие. Мои странствия не ограничивались Великим Трактом.

– Да уж, – Келдер отсалютовал ей кружкой, – времени тебе хватило.

Ирит пристально посмотрела на него, подозревая, что юноша пытается ее поддеть, но решила, что он просто констатирует факт. Она улыбнулась Келдеру и отпила из своей кружки.

Келдер же не отрывал от нее глаз, гадая, удастся ли снять с Ирит все заклинания, а если удастся, изменится ли она к лучшему.

Глава 22

Они поняли, что Эздрел просыпается, когда тот громко икнул и перестал храпеть.

Келдер и Аша повернулись к нему, Ирит, сидевшая у окна и расчесывавшая волосы, – нет.

Старик даже не пошевелился, когда Келдер, Аша и Ирит перетащили его в гостиницу, подняли по лестнице и в комнате уложили на маленький коврик. Там Эздрел пролежал остаток ночи.

К счастью, храпел он не все время, поэтому остальным удалось немного поспать.

Эздрел громко чмокнул губами, чихнул и открыл глаза.

Но тут же закрыл их, потер рукой, наконец открыл вновь.

Посмотрел на коврик, чисто выметенный деревянный пол, ножку большой кровати, которую в эту ночь делили Келдер и Ирит. К сожалению, только делили. Келдер хотел бы еще кое‑чего, но Аша спала рядом на кушетке, Эздрел – на полу, так что приставать к Ирит он не стал.

Старик повернул голову, заметил Ашу, потом Келдера, медленно сел. Пробурчал что‑то напоминающее «доброе утро», правда, на мезгалонском, потом откашлялся, повторил то же самое на торговом наречии.

Начал оглядываться и увидел Ирит. Она все так расчесывала волосы, напевая себе под нос. Рот старика открылся, глаза округлились, руки потянулись к девушке.

– Ирит, – прохрипел он.

– Доброе утро, Эздрел, – ответила она, не глядя на старика.

– Ирит. – Он приподнялся.

Вот тут Ирит повернулась:

– Если ты прикоснешься ко мне, Эздрел, я выпрыгну в окно и улечу.