Она передала девочке связку ключей и сказала:

— Попробуй найти подходящий. Элизабет пыталась открыть замок на ошейнике то одним, то другим ключом, а Ивица стала растирать руки и массировать голову Абернети. Конечно, лучше бы позвать сюда Бена, но такой возможности сейчас нет. Это значило бы сорвать весь план, да и времени у них не оставалось.

Наконец Ивица решилась на последнее средство, чтобы помочь Абернети, — ее собственные волшебные силы. Правда, сильфида настолько ослабла, что ей было очень трудно сделать это, но другого выхода не оставалось. Она положила руки на голову Абернети, закрыла глаза, сосредоточилась и стала выводить отраву из его тела, пропуская ее через себя. Ивица сразу же почувствовала силу мерзкого зелья и стала отчаянно сопротивляться его действию. Но сил у самой оставалось мало. Защита оказалась быстро сломленной. К постоянному чувству тошноты добавилась острая боль. Ивица содрогнулась, и ее вырвало на солому.

— Ивица! Ивица! Пожалуйста, не надо! — вскрикнула испуганная девочка.

Прижавшись к девушке, Элизабет шептала ей что-то, упрашивала. Сильфида, как сквозь сон, заметила, что красный клоунский нос опять отвалился. Она никак не могла сосредоточиться, мысли путались, в глазах помутилось.

И вдруг случилось чудо — она услышала, как заговорил Абернети:

— Ивица! Как ты сюда попала?

«Теперь все будет хорошо!» — подумала сильфида.

***

Только когда все трое благополучно убрались из подвального коридора, Элизабет потрогала свое лицо и с ужасом убедилась, что она потеряла клоунский нос. Ей захотелось вернуться, но она тут же передумала. Было уже поздно. Ивица, в ее теперешнем состоянии, не смогла бы вернуться в подвал и ни за что не отпустила бы Элизабет одну. Девочка ничего никому не сказала. С фонариком в руке она шла впереди и освещала лестницу, которая вела наверх, в кладовку, Ивица и Абернети брели позади, поддерживая друг друга.

— Ну вот, еще немного, — шептала Элизабет, чтобы подбодрить друзей.

Наконец они добрались до нужной площадки, открыли потайную дверь в стене и оказались в кладовке. Ивица была очень бледной, лицо ее покрылось испариной.

— Все в порядке, Элизабет, — заверила сильфида встревоженную девочку, но та была не так глупа, чтобы этому поверить.

Когда все трое оказались в спальне Элизабет, девочка с Ивицей стали быстро приводить в порядок Абернети. Они почистили его, насколько это было возможно, и расчесали ему шерсть. Они также попытались снять с него всю рваную одежду, но Абернети категорически отказался раздеться полностью, тогда ему разрешили остаться в штанах и в сапогах.

Такое не входило в планы Бена, но Ивица слишком устала, чтобы спорить. Силы ее продолжали убывать. Но все же сильфида удивлялась себе: будущая гибель не так пугала ее, как то, что может случиться с ними в случае неудачи.

***

Телефон звонил, как показалось Бену и Майлзу, страшно долго, прежде чем привратник снял трубку. Разговор был кратким, а окончив его, он объявил:

— Мисс Элизабет просила вам передать, что она сейчас придет.

— Наконец-то! — сказал Майлз сдавленным голосом. — Уже черт знает что подумалось! Привратник снова ушел по своим делам.

— Теперь мне пора идти, — прошептал Бен. — Что делать, ты, надеюсь, помнишь, Майлз.

Он встал, вышел во двор, сел в машину. Там снял костюм собаки и, оказавшись в новом наряде, опять вернулся в холл.

Привратник открыл рот: рядом с гориллой на скамейке сидел скелет.

— Это мистер Эдрюс, — торопливо пояснил Майлз.