Затем на память отщепенцам приходили сказки и легенды их далекого детства, и им самим начинало казаться, что именно так они и должны были вести себя.

— Разве могли они на самом деле претворить в жизнь все эти истории и сказку сделать былью? — спросила удивленная Алеа.

— А разве обитатели Мидгарда когда-нибудь поступали иначе? — вопросом на вопрос ответил Гар. — Разбойники тоже поспешили сочинить всякие там сказки, оправдывающие их лихие дела. Гиганты вполне могли взяться за возведение огромных домов из камня просто потому, что их немалый рост требовал именно таких больших жилищ, и находили в этом занятии немалое для себя удовольствие.

— А первые карлики случайно наткнулись на залежи металлов и полюбили кузнечное дело, так? — медленно произнесла Алеа. — Что ж, может статься... Но узнаем ли мы это наверняка хоть когда-нибудь?

— Скорее всего нет, — отозвался Гар. — Но после ужина я попрошу Бекко, чтобы он позволил мне немного поработать на их компьютере. Затем я попытаюсь разобраться, можно ли при помощи их радиопередатчика переговорить с нашим другом Гарлоном. Хочу сообщить ему, что добрались мы благополучно, и рассказать обо всем том, что мы здесь узнали.

— Скорее всего он уже и так обо всем знает, — сказала Алеа. — Если карлики и гиганты общаются друг с другом так часто, как они нас в этом уверяют.

Через минуту вернулись хозяева, и пиршество началось. За столом много смеялись и много разговаривали, поглощая в больших количествах жареную свинину и в изобилии — крепкий эль.

Насытившись, карлики принялись рассказывать древние предания. Широко раскрыв глаза, Алеа слушала Обона, выразительно излагавшего драматическую историю о храбром карлике Альберихе, согласившемся сохранять клад Лорелеи и запрятавшего его в глубине пещер Нифльхейма от посягательств жестоких богов Асгарда. Однако Вотан призвал на помощь хитроумного Локи, и они оба коварно проникли в земли Нифльхейма, похитив сокровища златокудрой Лорелеи. Альберих отважно защищал доверенный ему клад, и тогда боги лишили его жизни самым бесчестным образом — только лишь за его преданность и желание любой ценой сдержать данное обещание.

Услышанное, конечно же, было не похоже на те сказки, которые Алеа слышала в детстве. В них Альберих отнюдь не отличался верностью и благородством, а был всего лишь злобным властолюбивым негодяем-карликом, который спер у Лорелеи все ее золото и выковал из него кольцо, даровавшее ему небывалую власть над другими карликами.

В детских сказках Алеа совсем другими были и Вотан с Локи — именно они вступили в жестокую битву с тысячами злобных карликов ради того, чтобы спасти сокровища Лорелеи. Там Альберих получил по заслугам за совершенные им злодейства и непомерную жадность...

Совершенно неожиданно для самой себя Алеа перепугалась, когда Сарет потребовала, чтобы она приняла участие в этом импровизированном конкурсе рассказчиков.

Девушка, запинаясь, с трудом проговорила:

— Я не знаю ничего такого, чего бы вы не слышали.

Это было истинной правдой — до известной степени, хотя карлики, несомненно, восприняли бы мидгардскую версию легенд как странную, если не сказать оскорбительную.

— Попросите Гара, — посоветовала Алеа.

— Да, Гар! — повернулся к «чародею поневоле» Бекко. — Расскажи нам какую-нибудь новую историю, вроде той, которую ты поведал гигантам!

— Ну, наверное, нет смысла пересказывать вам то, что гиганты уже передали вам по радио!

— Как это понять? — усмехнулась Ретса. — Если не хочешь эту историю, поведай нам другую! Ты наверняка знаешь много интересного и забавного!

Гар не стал особо упорствовать и развеселил собравшихся притчей о сне Чжан-Цзы, которому приснилась бабочка.