Кое-кто из разбойников встретил последние слова Майлза непристойными ухмылками, но атаман только сочувственно посмотрел на главаря повстанцев.

— Конечно, Майлз. Не сомневаюсь, у нее для тебя куча новостей.

При этом он мрачно глянул на разбойника, открывшего было рот, чтобы что-то сказать. Тот закрыл рот и перестал ухмыляться.

Кроме них — высокий худощавый человек с горящими глазами, тоже в черном — черная мантия, круглая черная шляпа, даже камень в перстне — и тот черный. Черный человек наклонился к ней и требовательно проговорил:

— Отвечай, что ты знаешь?

— Я ничего не знаю! — вскричала она. — Как я сюда попала? Злодеи, вы похитили меня!

Черный человек кивнул кому-то, кто стоял за ее головой, — она поняла, что лежит на спине и что ее поднятые руки связаны. И вновь эта страшная боль под ногтями. Она закричала. Черный человек кивнул — боль стихла. Она лежала, задыхаясь от боли и страха.

Человек заметил это и довольно кивнул.

— Скажи мне обо всем, что помнишь, сестра Ледора.

— Сестра? Какая сестра? Чья сестра? Я графиня Фо...

Человек в черном скривился и снова кивнул. Не договорив, женщина дико закричала. На этот раз боль длилась больше, и когда черный мучитель кивком велел мастеру пыток отпустить несчастную, когда стихли ее крики, он посоветовал:

— Погляди по сторонам, и ты убедишься, что бывает боль и посильнее. — Он указал на одно из орудий пытки и пояснил:

— Это дыба. Если мы подвесим тебя на ней, ты будешь висеть до тех пор, пока твои кости не станут отрываться одна от другой. А вот это — железный сапог. В нем твоя нога будет томиться много дней, пока ты не начнешь выть от нестерпимой боли. А вот это — железная дева, а это тиски, а это...

Он рассказал ей обо всех страшных орудиях, и от одного их вида она содрогнулась, но все же продолжала протестовать:

— Я — графиня Фогель, я ничего не умею — только танцевать и кокетничать!

— А я — инквизитор Ренунцио, — представился человек в черном и снова кивнул мастеру пыток, и снова нестерпимая боль пронзила ее пальцы. Перекричав несчастную женщину, инквизитор произнес:

— Отвечай, что ты помнишь, сестра!

Сестра...

Ледора обернулась и увидела перед собой суровое лицо бейлифа, которого она прежде никогда не видела. Губы его зашевелились, и она услышала: «Сестра Ледора, я арестую тебя за подстрекательство к измене Защитнику и государству!»

— Я помню сердитого человека, который арестовал меня! — вскричала она.

— Раньше! — проговорил тот самый сердитый человек.

— Раньше... Раньше...

— Ты была сестрой милосердия! — прогремел голос инквизитора.

Да, Ледора была сестрой милосердия, она разговаривала с ранеными солдатами о правах человека и том, что люди должны принадлежать только сами себе, но откуда об этом знать графине Фогель? Наверное, это был сон.

Даже если это был страшный сон.

— Подстрекала ли ты людей к измене? — рявкнул Ренунцио.

— Ледора делала это! — крикнула графиня. — Это Ледора виновата!

— Ты и есть Ледора! Ты изменница! И ты должна понести наказание и муки!

— Я не Ледора! Я графиня...

Ренунцио хлестнул ее по губам тыльной стороной ладони.

— Ты — сестра милосердия Ледора, и ложь тебе не поможет! — Он развернулся и приказал одному из мастеров пытки:

— Снять с нее туфли!

Она почувствовала, как с нее грубо стащили туфли, и в страхе закричала.