фигуры, направляющегося прямо к ней. По мере его приближения Нита почувствовала

безрассудный страх, который нарастал в ней с каждым его шагом.

Ей захотелось убежать. Но ничего не выходило. Теперь и  она застыла, словно статуя.

 Нет! запаниковала Нита, всё пытаясь и пытаясь сдвинуться с места; но она пробыла здесь

слишком долго, и неподвижность статуй передалась и ей. А эта единственная движущаяся

фигура все приближалась. Она была уже так близко. До нее оставалось не более

пятидесяти метров...

В ужасе, прикованная к песку, она стояла и смотрела, как он приближается. Он был

такого же роста, как и она, но Нита чувствовала такой страх, как будто он был в сотню раз

выше. Он был темнокожим и одет в светлую, длинную и свободную одежду, как у всех

статуй.

У него были длинные, темные распущенные волосы с красноватым оттенком, глаза его

тоже были темными, абсолютно непроницаемыми. Он остановился прямо перед ней, а

Нита не могла пошевелить ни единым мускулом, хотя ей отчаянно хотелось убежать.

- Я очень долго ждал тебя, - произнес человек. - Ты знаешь, что произойдет.

Но Нита не могла ответить, не могла даже пошевелить головой.

- Всё в порядке, - сказал он. - Скоро наступит утро.

И солнце, конечно же, начало всходить. Было такое ощущение, что что-то сдерживало

его, дожидаясь, пока не появится этот человек. Теперь же все небо на востоке

наполнилось светом, переходящим от бледного до ослепляющего, и солнце резко взошло

на небе, словно выпрыгнув из-за стены. Пляж наполнился единым криком ужаса, когда

статуи, наконец, заговорили...

Это солнце разбудило ее, проникнув своими первыми лучами в ее комнату через

обращенные к востоку жалюзи, которые она забыла закрыть. Папка доклада, запрограммированная на сбережение энергии, выключила сама себя, когда Нита заснула, и сейчас висела в воздухе над ее головой в виде аккуратного темного свертка. Нита

схватила ее, открыла обложку, и, активировав ее, положила в свой рюкзак, который висел

на спинке стула. Затем она влезла в свои джинсы и натянула на себя мешковатую

футболку, стащенную у папы.

"Всё хорошо..."

 Ой-ой, подумала Нита.  Это нужно зафиксировать в Учебнике. Она открыла его на

разделе "снов" и добавила запись того, что она запомнила.  Думаю, что я запомнила

 большую часть сна. Он был очень яркий. Как будто вживую.

Затем она спустилась к завтраку. Дайрин уже была там, что само по себе являлось

необычным. Она сидела за столом, поглощая кукурузные хлопья, рядом с ней на столе

лежала папка.

Спот сидел на другой стороне стола и своими стебельчатыми глазами с сомнением

разглядывал кукурузные хлопья.

- Доброе утро, - поприветствовала ее Нита.

- Ага.

39

Нита включила тостер, положив туда несколько кусочков хлеба, и пошла взять кружку с

сушилки для посуды.

- Что ты читаешь?

- Общие данные о прибывающих гостях. Папа тоже получил их.

- Когда это вы успели? - поразилась Нита.

- Вчера вечером.

- Они на английском?

- Нет, - ответила Дайрин. - Там есть встроенный переводчик с Речи. Достаточно точный.

Он начал читать вчера поздно вечером. Я думаю, что он и сейчас продолжает читать, лежа

в постели.

- Здорово. Сколько гостей к нам должно приехать?

- Похоже, что трое.

Нита открыла шкафчик и порылась там в поисках своего любимого черного чая.

- Откуда?

- Из разных мест. С Дэмисива, Рирхата и еще с Веллакха, о котором я никогда раньше не

слышала.

- Веллакх, - задумчиво произнесла Нита.