— Мне не свойственно врать, Квай-гай, — деликатно заметил эльф.

— Только что соврал насчет моего снадобья, а туда же — «не свойственно». Ведь сомневался? Ладно, не дуйся, — примирительно сказала она. — Эльфы любят приврать. Все это знают. Ничего в том страшного нет. И орки врут, когда надо. Я вот о чем: ты тогда правду говорил? Или соврал?

— Я изучал магию Пустоты, — ответил Гриффит. Он тщательно подбирал слова, только бы избежать новых споров. — А почему вы спрашиваете?

По мрачному лицу ведуньи он понял: тут отнюдь не праздное любопытство. Квай-гай была чем-то сильно встревожена.

— Вы почувствовали магию Пустоты? Где?

— Иди-ка сюда, — буркнула Квай-гай.

Ведунья потащила Гриффита в другой конец каюты. Сумрак не позволял ему разглядеть, кто там лежит, пока Квай-гай не поднесла фонарь к самому лицу спящего.

— Барон Шадамер! — воскликнул Гриффит. — Как он?

— А это мне скажешь ты. Пахнет он погано.

— Пожалуй, вы правы, — согласился Гриффит, зажимая нос и рот. Его желудок сердито заурчал.

— Да я не про то, что от него дерьмом разит, — выплеснула раздражение Квай-гай. — Говоришь, знаешь магию Пустоты. Есть она на нем, Пустота?

— Кажется, я понимаю, о чем вы спрашиваете.

Эльф оглядел спящего барона, потом взглянул на Квай-гай.

— Чтобы узнать, мне нужно произнести заклинание Пустоты.

Ведунья отошла от него подальше, отвернулась и заткнула уши.

Гриффит начал произносить слова, и они, как пауки, выползали у него изо рта. Он торопился побыстрее договорить все заклинание.

Шадамер дернулся всем телом и вскрикнул, но не проснулся.

— Странно, очень странно, — пробормотал Гриффит.

Эльф произнес несколько успокоительных слов. Шадамер обмяк, повернулся на другой бок и глубоко вздохнул.

Гриффит осторожно тронул ведунью за плечо. Квай-гай мигом повернулась к нему и вытащила пальцы из ушей.

— Вы правы, — сказал Гриффит. — Взгляните.

От тела барона исходило едва заметное свечение. Так иногда светятся мертвецы, когда их долго не предают земле.

— Он пахнет Пустотой, — сказал Гриффит.

ГЛАВА 11

С виду Шадамер казался спящим, но на самом деле спало только его тело. Разум у него бодрствовал. Шадамер все брел и брел куда-то. Вокруг него расстилалась пустынная каменистая равнина, где преобладали два цвета — коричневый и серый. Он не знал, куда идет, а может, знал, иначе с чего бы ему сердиться и унывать, если на пути попадалось какое-то препятствие? Похоже, его странствие длилось не один час подряд. Будь у него такие же сапоги, как у сказочного великана Критхаруса, он легко перемахнул бы через эти горы. Помнится, тот великан за считанные секунды оказывался на другом конце света.

Барон добрался до развалин какого-то города и понял, куда идти дальше. Шадамер зашагал быстрее, едва обращая внимание на окрестности. По обе стороны от него стояли разрушенные дома, и приходилось то и дело пробираться между обломками. И все остальные улицы, и все дома на них были такими же. Город давным-давно опустел. Шадамер был первым, кто появился здесь спустя много лет. Он это знал, и такое знание печалило его, но не удивляло.

Шадамер подошел к огромной груде развалин, оставшихся от величественного здания. Он помнил, что когда-то оно здесь возвышалось. Неожиданно он оказался внизу, под этой грудой. Шадамер не представлял, какая сила перенесла его вниз, но и это его не удивило. Вокруг была кромешная тьма; тем не менее барон знал, что попал в обширное круглое помещение с куполом вместо потолка.