И все же Рейлин пробиралась вперед, зная, что стоит ей остановиться или упасть, и она уже никогда не сможет подняться. Только когда подул ветерок, она почувствовала некоторое облегчение; и тут где-то поблизости заржала лошадь. Решив, что у нее начались слуховые галлюцинации, Рейлин все же огляделась в надежде, что поблизости могут быть люди.

Слаще, чем легкий прохладный ветерок, было для нее появление пропавшей Ариадны. Кобыла неторопливо пощипывала траву неподалеку. Рейлин не знала, каким чудом животное забрело на болота, но радость ее от этого не убавилась.

Ариадна тряхнула головой, отгоняя насекомых, и вновь принялась за траву.

Вытянув перед собой дрожащую руку, Рейлин приблизилась к лошади, мысленно упрашивая ее не убегать. Удивительно, но, когда она погладила лошадь по холке, та не отпрыгнула в испуге.

— Ариадна, поверить не могу, — плача от счастья, бормотала Рейлин. — Что ты делаешь так далеко от дома?

Рейлин полагала, что, если бы лошадь умела говорить, она скорее всего задала бы ей тот же вопрос.

— Я знаю, знаю. Мы обе убежали, а потом потерялись в этой чертовой трясине. Теперь я думаю, что мне бы вообще не следовало никуда убегать. А ты как считаешь?

Ариадна продолжала щипать траву и, разумеется, молчала. Рейлин провела ладонью по ее спине и бокам, пытаясь проверить, нет ли где ран или нарывов. Лошадь сильно покусали москиты, но никаких серьезных повреждений не обнаружилось.

Пока Ариадна мирно паслась, Рейлин подтащила сухое бревно, чтобы с его помощью забраться на нее. Непривычно было сидеть на лошади без седла, да еще по-мужски, раскинув ноги. Чтобы защитить нежную кожу внутренней стороны бедер, она подоткнула под себя то, что осталось от рубашки. То ли Ариадне не понравилось, что у нее на спине кто-то ерзает, то ли у кобылы и вправду оказался скверный характер, но только Ариадна вдруг взметнула задние ноги и скинула наездницу в лужу. Почва, к счастью, оказалась достаточно мягкой, так что Рейлин отделалась легким ушибом, но вонь от лужи, в которую она упала, оказалась такой, что лишь пустой желудок уберег девушку от очередного приступа рвоты. Рейлин сидела посреди грязной лужи и плакала.

— Зачем я оставила твои берега, милая Англия! — в приступе отчаяния воскликнула она и зарыдала в полный голос.

Ариадна, словно решив посочувствовать несчастной, подошла к хозяйке и тронула губами ее волосы, но теперь Рейлин не желала принимать от строптивицы никаких извинений.

— Уходи от меня, бесстыжее создание! — сквозь слезы выкрикнула она. — Чтобы тебя в плуг запрягли!

Решив оставаться там, куда упала, пока не наберется сил, Рейлин не собиралась вставать, но голод и жажда все же заставили ее подняться. Бросив сердитый взгляд на кобылу, она схватила животное за ухо и погрозила пальцем.

— Слушай меня внимательно, Ариадна, я очень устала, заблудилась и весьма на тебя обижена, так что, если тебе дорога шкура, ты позволишь мне сесть на тебя и вытащишь меня из этого вонючего болота. Ты меня поняла?

Кобыла попыталась поднять голову, но Рейлин по-прежнему крепко держала ее за ухо.

— Если ты не возьмешься за ум, клянусь перевести тебя в рабочие лошади и уверяю, тебе это совсем не понравится.

Рейлин понимала, что кобылу едва ли можно запугать угрозой стать рабочей лошадью, но в данном случае все средства были хороши. Чего ей по-настоящему хотелось, так это горячую ванну и побольше мыла, чтобы можно было дышать, не испытывая отвращения от собственного запаха.