— Умница… Никогда не ходи с чужими людьми, куда бы они тебя ни приглашали и что бы ни обещали.

— Я к нему и не пойду, он принесет книжку на детскую площадку. Но вообще он хороший, только говорит смешно. Словно дикарь. Или как иностранец. А может быть, как волшебник…

— Поставь, пожалуйста, цветы в воду, — чужим, чуть охрипшим голосом попросила мама.

Девочка не замечала странную, тревожную атмосферу, которая неожиданно воцарилась в комнате. Взяв букет, она уткнулась в него носиком:

— Как хорошо пахнут! Тебе их подарили?

— Нет, старушка возле метро продавала. Я не смогла пройти мимо и купила. Они очень красивые. Ну, иди, иди — цветы пить хотят.

Обхватив букет руками, и, заявив, что обязательно его нарисует, девочка вприпрыжку направилась на кухню.

Наташа молча протянула альбом матери. Пожилая женщина стала напряженно рассматривать изображение. Обе не проронили ни слова. Наташа вновь взглянула на простенький детский рисунок — рослый мужчина держал в руке книгу, на которой корявыми буквами было написано: «Волшебная». Эта картинка не привлекла бы особого внимания взрослых, если бы Вика не так хорошо рисовала — маленькой художнице удалось передать портретное сходство, сделать лицо узнаваемым. Глядя на детский рисунок, Наташа как наяву видела те же пышные непослушные волосы, ту же родинку на левой щеке, те же казавшиеся такими честными и бесхитростными глаза… Сомнений не оставалось — это был Поль, и он приехал за ее дочерью.

— Надо сегодня же увезти Вику, спрятать ее. Это Поль, без сомнения — Поль! — взволнованно проговорила Наташа. — Он страшный человек, он ни перед чем не остановится. Он непременно исполнит свою угрозу. Прошлый раз ему это почти удалось…

— Даже если это действительно Поль, что он может сделать ребенку здесь, в России?

Вика в полной безопасности, она все время под присмотром, — пыталась успокоить дочь Татьяна Петровна, но видно было, что и сама она сильно встревожена.

— Он найдет способ выкрасть ее.

— Мне кажется, это пустые угрозы. Поль терпеть не может детей, живет только ради себя, ребенок для него — обуза. Вика ему не нужна, он никогда не испытывал к ней нежных чувств.

— Не нужна, — согласилась Наташа, — но он все равно отнимет ее у нас. Просто ради того, чтобы причинить мне боль. Я его слишком хорошо знаю. Он ненавидит меня, он много раз говорил, что найдет способ отомстить за мое «своеволие»… Уезжать надо сегодня же… Да, сегодня! Сию минуту!

Викина мама обхватила голову руками, сжала виски — эмоции и тревога переполняли ее душу, не позволяя трезво оценивать ситуацию.

Страх за судьбу дочери затмил все иные чувства, и женщина думала сейчас только об одном — она любой ценой должна вывезти дочку в безопасное место. Но повседневные дела и проблемы сковывали по рукам и ногам, не позволяя нарушить привычный распорядок жизни.

— Что же делать? — заговорила Наташа взволнованно. — У меня, как нарочно, завтра очень ответственный день, я просто обязана присутствовать на работе, иначе всех подведу! А откладывать отъезд нельзя…

— Готово! — сообщила появившаяся на пороге комнаты Вика. Девочка с трудом удерживала в руках кувшин с пионами, из-за которых выглядывала ее смеющаяся мордашка.

— Ты не нашла вазу? — спросила мама, стараясь не выдавать своего беспокойства.

— Нет, просто я подумала, что в кувшине они будут смотреться лучше.

— Ты права, так действительно очень красиво.