– Вы готовы принять своего будущего супруга и его сестер? – спросил он бесстрастно.

– Да, конечно, – а коленки так и дрожат!!! Хоть голос вроде не подвел, и то ладно. И вообще, если они мне прямо сейчас не покажут моего мужа, я в обморок грохнусь! А то уже успела напридумывать всяких ужасов, почему они всегда скрываются… А вдруг у них рога? Или они страшные? Или без носа или губ? Жесть!

Откуда то из–за спины лэра Адилимана выступило четыре черных плаща. И какой плащ – это муж? Ни по росту, ни по комплекции ничего не ясно.

Сиренель

Мы ехали уже больше недели. Бесконечные леса сменялись другими бесконечными лесами. Ничего интересного. Да еще сестры мучили ценными наставлениями: «не смотри в глаза», «не закрывайся», «не изображай из себя тряпку». И все в таком же роде. Не смотря на усталость от бесконечных капризов и советов сестер, а ещё ужасную нудность дороги, я мечтал, чтобы это путешествие длилось вечно. Ехать в неизвестность было страшно. Чужая страна, необходимость подстраиваться под новую реальность и незнакомую женщину… Это действительно пугало.

Дома часто рассказами об этой стране стращали те, кто уже связал себя узами. Даже не хочу вспоминать сейчас их рассказы. В моей семье я всегда был «бракованным», как говорила моя матушка. Я не мог сдержать свой характер – отказался заниматься тем, что мне не интересно, и концом терпения моей семьи стал случай, когда я в лицо высказал старшей сестре все, что я о ней думаю. Она хотела заставить меня сделать ей ланьет. Я отказался. Мне сильно тогда досталось. Но даже в страшных кошмарах я не представлял, что меня могут отправить в политический брак в другую страну.

И что меня тогда дернуло? Сделал бы, от меня не убыло, а будущей жене и не обязательно знать, что я уже пользованный. Ну, подумаешь, стал бы вместо мужа одним из любовников, если бы узнала. Все лучше, чем в чужую страну, неизвестно куда…

Неожиданно пейзаж сменился на городской. Мрачные здания из темно–серого камня навевали скуку и невыразимое отчаяние. Разбитая мостовая «радовала» огромными лужами и тоннами грязи, которые приходилось объезжать. Повсюду раздавались крики и ругань, вдалеке был слышен голос зазывалы уличных торговцев. Дышать приходилось через ткань плаща, глаза слезились от дикой вони тухлятины и помоев.

От обилия запахов и криков начинала болеть голова. Люди были повсюду. Некоторые не обращали на нас внимания, но большинство ухмылялось и кричало скаберзности и пошлые шутки нам вслед. Все знали, что сегодня приедет жених. Конечно, они не могли догадаться, какой из плащей принадлежал мне, но было неприятно. Несколько женщин просило показать им лицо и воображали, каков я в постели. После того, как мы проехали мимо, в спину полетели тухлые объедки. Эльфов здесь не любят. В душе поселилось чувство омерзения. В этом каменном мешке мне теперь предстоит жить…

До гостиницы мы ехали еще несколько часов по городу. Неужели он действительно настолько большой, что конца и края ему нет? И как здесь кто то может жить?!

С тоской попрощался с бескрайними просторами своей страны. Похлопал Дану по крупу: прости, милая, я тебя подвел, не скакать нам больше по диким прериям. Этот ужасный город теперь мой дом.

Номер гостиницы подтвердил все мои самые ужасные ожидания. Стены, пол и потолок номера были сделаны все из того же мрачного камня, закоптившегося со временем и превратившегося в черное нечто.

Большая кровать из грубо обработанного дерева. Эльфы бы никогда не стали тратить столь ценный ресурс на что то столь топорное. Еще присутствовал стол и два стула. Не густо.

Дайра кивнула на дверь справа от нас.

– Я сама тебя приготовлю.

Только не она! Сейчас отыграется. Но безропотно зашел в соседнюю комнату.