Ващанов прибыл к «Домику егеря» с десятиминутным опозданием, но заходить в кабачок не стал. Геннадий Петрович закурил, дождался, пока уедет подвезшая его машина, внимательно оглядел окрестности и только после этого вошел в ресторан. Антибиотик уже ждал его в кабинете.

— Опаздываешь, Гена, — с легкой укоризной покачал головой Виктор Палыч, не утруждая себя вставанием. — Я уже беспокоиться начал.

— Да на работе у нас сегодня сплошные напряги, Виктор Палыч, — начал оправдываться Ващанов. — А потом, как назло, еще на переезде стояли…

Антибиотик, которому сорок минут назад звонила Светлана (она поведала о том, какие именно «напряги» были у подполковника), только крякнул по-стариковски, но уличать собеседника в неискренности не стал — какой смысл? На маленькую ложь можно и закрыть глаза, лишь бы по-крупному не врал… Хотя, как говаривал папаша Мюллер из «Семнадцати мгновений весны», «маленькая ложь рождает большое недоверие». С этим афоризмом Виктор Палыч был согласен целиком и полностью. Люди вообще по природе своей лживы, а уж тем более мусора, да еще ссучившиеся… В свое время Антибиотик и подвел к Ващанову Свету из «Тройки» как раз для того, чтобы иметь возможность дополнительного контроля и присмотра за офицером милиции, поэтому никаких иллюзий в отношении абсолютной правдивости Геннадия Петровича не питал. Но Ващанову хватало ума (или страха перед Виктором Палычем), чтобы не обманывать в серьезных вопросах…

— Спасибо тебе, дорогой, что нашел для старика время, — заблажил Антибиотик, прикладывая руку к сердцу. — У тебя служба серьезная, проблемы — государевы… Оно конечно… У нас-то дела попроще в основном… А тут, как на грех, случилась одна непонятка — и никак, понимаешь, без твоего совета не обойтись…

— О чем разговор, Виктор Палыч! — воскликнул подполковник, присаживаясь к столу. — Кстати, как здоровьице ваше?

— Да ничего, Гена, ничего, — вздохнул Антибиотик. — Годы, конечно, не скинешь, но на пенсию я пока не собираюсь… Вот только уставать что-то стал в последнее время, работы очень много. А где работа — там и проблемы, будь они неладны… То одно, то другое… Веришь, неделю не могу выкроить, чтобы кости прогреть где-нибудь на песочке у моря… Ващанов сочувственно закивал:

— Да, к морю теплому сейчас в самый раз бы было…

И Геннадий Петрович зябко передернул плечами. Антибиотик заметил это движение и предложил:

— Как насчет красненького? Кровь согреем — по стаканчику не повредит в такую-то сырость. И для сердца полезно. Мне говорили, что у французов инфарктов практически не бывает, а все потому, что красное вино пьют. А в нем — кислород и солнечная энергия…

— Не откажусь, — кивнул Ващанов, потирая ладони. — Я сегодня что-то целый день на нервах… Погода, наверное, давит.

Неслышно возникший в кабинете официант ловко наполнил два фужера «хванчкарой» — любимым вином Виктора Палыча — и удалился так же незаметно как и появился.

— Да, Гена, тяжело тебе приходится, — сочувственно закивал Антибиотик, пригубив свой бокал. — А с другой стороны — кому сейчас легко? Время такое… Раньше говорили: хочешь жить — умей вертеться. А теперь, чтобы жить, нужно не просто уметь вертеться, а уметь вертеться быстро, да при этом надо еще через подножки перепрыгивать, которые тебе со всех сторон подставляют… М-да… Так вот — почему я тебя сегодня побеспокоил, от дел оторвал… У моего хорошего друга неприятность на днях случилась.