– Мне нужен секретарь, – сказала тогда миссис Деранж. – Пока я буду в Европе. Мне нужен свой человек дома, на которого я могу оставить домашние обязанности и все мои общественные дела. Я думала, в Лондоне такого человека будет легко подобрать, но в агентстве мне сказали, это достаточно сложно.

– Сейчас напряженный сезон, – ответила Элоэ. – В конце недели я ухожу из компании, где работаю, только потому, что она переезжает в Манчестер.

– А вы не хотите следовать за ними. Я могу это понять, – сказала миссис Деранж. – Ну, кажется, будто вам было предназначено прийти к нам. Я не могла поверить своим глазам, когда увидела ваше имя. «Смотри, Лью, – сказала я своей дочери. – У этой девушки такое же имя, как и у нас. Как ты думаешь, это ошибка или правда?»

– Я понимаю, что вам показалось это очень странным, – улыбнулась Элоэ.

– Странным является само имя, – согласилась миссис Деранж. – У вас необычное имя. Как неустанно повторял мой уж, все Деранжи в Америке являются прямыми потомками де Ранжев – французов, которых Луи XIY направил осваивать земли в Канаде в числе других благородных мужей. У моего мужа был, конечно, титул, и я всегда считала, что он вправе себя называть графом, но он не хотел даже слушать об этом. «Я американец, Сузи, – говаривал он. – И я не держусь за титулы. Простой демократии достаточно для меня». Но мы сейчас в Европе, и я намереваюсь посетить главу нашего рода. Лью должна знать свою родню по французской линии.

– А кто глава рода? – поинтересовалась Элоэ.

– Разве вы не знаете? – спросила миссис Деранж. – Разве ваш отец не интересовался прошлым своей семьи?

– Боюсь, что нет. Он всегда думал, что он шотландец. Сейчас он вернулся в Сатерленд, где жили его отец и дед, и где, как он считает, находится его дом.

– Так вот, я потрудилась проследить корни этой семьи до первого колена, – продолжала миссис Деранж с удовлетворением. – Главой рода является Дюк де Ранж-Пужи. Вы, конечно, понимаете, что приставка «де» слилась с именем во времена Нового Света и получилась фамилия Деранж. Это очевидно. Не вызывает никакого сомнения, что все мы являемся прямыми потомками ветви де Ранж, которая уходит своими корнями в Шарльмейн. Я связалась с герцогиней, матерью герцога, и она не только признала нашу ветвь, но и готова нас приветствовать у себя.

Миссис Деранж сделала многозначительную паузу. Элоэ, чувствуя, что от нее чего-то ждут, воскликнула:

– Как замечательно для вас!

– А я об этом и говорю. Это величайшая возможность для Лью. Вы должны повлиять на нее и объяснить, что это значит для девушки. Она, возможно, к вам прислушается, потому что вы молода. Молодежь обычно не интересуется своими предками, но я считаю, что такие вещи имеют большое значение.

Позже Элоэ узнала, что это был всего лишь один из тех многих аспектов, в которых, по мнению миссис Деранж, Элоэ должна была влиять на Лью; но на Лью все это не производило никакого впечатления.

– Дребедень, – говорила она, когда Элоэ послушно начала с ней разговор о семье Деранж. – Надеюсь, ты не прислушиваешься ко всей этой чепухе, которую несет моя мама? Она раскопала все это только лишь из-за того, чтобы выдать меня замуж за дюка. – Последнее слово Лью произнесла с очень сильным американским акцентом – «дук».

– Выйти замуж за герцога! – воскликнула Элоэ в изумлении. Мысль о том, что за интересом миссис Деранж к генеалогическому древу семьи может стоять, ей не приходила в голову.