Двое мужчин поднялись с земли и направились ко мне. Я понял, что они собрались нас прикончить. Но тут Гротгар вдруг крутанулся и упал, зажимая руками лицо. Из его щеки торчала костяная рукоятка ножа. Раненый завопил, захлебываясь кровью. Его товарищ низко пригнулся и поспешил отступить в тень.

— Ворон, кто все это делает? — пробормотала Кинетрит, схватила копье и шагнула к кричащему уэссексцу.

— Оставь его, — сказал я.

Его вопли, а также стоны Херерика пугали англичан. Пока головы этих людей будут заполнены страхом, в них не останется места для здравого смысла. Такой ужас был объясним. На солончак пришла смерть, бесшумная, но беспощадная.

Однако теперь к нам возвращались те воины, которые ушли проведать лошадей. Они шли сомкнутым строем, выставив перед собой щиты. Те трое, что сидели на корточках на земле, увидели живую стену и медленно поднялись на ноги, переглядываясь между собой, стараясь подбодрить друг друга.

— Кинетрит, нам нужно двигаться, — сказал я и попятился назад, увлекая за собой Гунвальда.

Девушка кивнула. Тут я увидел тень. Она пролетела мимо какого-то уэссексца, и тот без звука повалился на землю.

— Флоки, — прошептал я, не в силах сдержать улыбку даже перед лицом надвигающихся англичан, а потом спросил: — Гунвальд, ты готов преклонить колени перед своим богом?

Затем я полоснул его ножом по шее, отшвырнул труп, шагнул к девушке, поднял меч и крикнул:

— Кинетрит!

Она кинула мне копье. Я метнул его в одного из англичан, но тот увернулся, и оно пролетело мимо.

Тут рядом со мной появился Флоки Черный, без щита, перепачканный кровью. Он был босиком. Наверное, именно благодаря этому норвежцу удавалось передвигаться среди англичан бесшумно, как дуновение ветра, и разить их наповал.

— Где Сигурд? — спросил Флоки, бросая свирепый взгляд на англичан, приближающихся к нам.

— Был бой. Больше я ничего не знаю.

Флоки посмотрел на меня. Сквозь черную бороду проступили острые линии скул и подбородка.

— Спасибо, Флоки, — продолжил я, и он склонил голову. — Ты мог бы остаться невидимым духом, охранять серебро ярла Сигурда…

— И смотреть со стороны, как эти ублюдки расправляются с членом братства? — спросил Флоки, сверкнув зубами в отраженном свете звезд.

Я поморщился и взял Кинетрит за руку.

— Есть какие-нибудь мысли, брат?

Флоки сплюнул в сторону уэссексцев, которые воспрянули духом, увидев наконец своего врага.

— Спроси у девчонки, умеет ли она плавать.

Я обернулся и посмотрел в сторону моря.

Кинетрит, должно быть, все поняла, пожала мне руку и сказала:

— Я готова.

Уэссексцы были уже в двадцати шагах от нас.

— Пошли! — крикнул я.

Мы развернулись, побежали в набегающий прибой, вошли в воду по грудь и двигались дальше, пока мои ноги не потеряли песчаное дно. Еще немного, и кольчуги утянут нас вниз. Мы утонем. Я попытался объяснить это Флоки, но мне в рот плеснула соленая вода. Я поперхнулся, и тут рядом с нами в воду плюхнулось копье. Флоки схватил меня за волосы и указал на одинокую скалу, торчащую из воды, будто зуб.

— Кинетрит, сможешь доплыть вон туда? — спросил я, не зная, смогу ли сам это сделать.

Девушка молча кивнула. Ее мокрые волосы прилипли к голове, белки глаз блестели.

— Будем надеяться, Ран спит, — пробулькал я.

Кинетрит помогала мне больше, чем я ей, но крохотный островок медленно приближался.

Мы вскарабкались по камням, скользким от водорослей, и без сил распластались на скале. Прибой размеренно накатывался на островок и отступал назад.