– «Не совсем так», – охладил его пыл резидент. – «Действительно, король, но еще, увы, в гроб не положенный – Филипп II Испанский».

– «А ему‑то что неймется?» – возмутился Лис. – «У него и так полмира под огородами! Или шматочка земельки не хватило, шоб бурячки посадить?»

– «Все дело в том», – со вздохом напомнил я, – «что Филипп II был мужем предыдущей королевы – Марии Кровавой».

– «Да чьим только мужем он не был? Шо вы мне мозги компостируете! Эта тетка уже давно накрылась грунтом! Шо ему тут искать?!»

– «По английским законам – приданое жены есть неделимая собственность ее мужа. Стало быть, король Испании имеет вполне серьезные права на английский трон».

– «А если к этому добавить, что Ватикан не признает Елизавету королевой и всякий, лишивший ее власти, заранее прощен и благословлен его святейшеством. Так что сей малахольный изувер может вполне членораздельно потребовать возвращения жениного наследства. Что за этим последует, предсказать несложно! Сначала англичане, вплотную общающиеся с голландцами, да и лично помнящие Филиппа, откажутся признавать его права, сколь бы законны они ни были. Тогда Филипп пожелает снарядить флот, чтобы силой подчинить Британию испанскому влиянию. И если он не полезет в проливы, подобно быку за мулетой тореадора, а начнет, скажем, с Ирландии – только особо благополучное расположение звезд может спасти Англию. Флот Рейли ему противопоставить не сможет. Вряд ли Дрейк, Хоккинс, Баскервиль и все прочие королевские корсары придут с поклоном к своему прежнему собрату. А если не считать их, а возможно, и флотилию Томаса Сеймура, контролирующую Ла‑Манш и Па‑де‑Кале, то флота в Британии нет. С армией еще хуже. Она и так не слишком крепка, и в сухопутном бою заведомо уступает испанской. Если сюда прибавить ожидающуюся смуту, то ставки Рейли вряд ли поднимутся выше, чем один к десяти. Но разгром армии – это лишь полдела. Британцы – народ упорный и любящий подраться. Испанцы здесь увязнут надолго. И вот тут‑то начинается самое противное».

– «Шо такое?!» – перебил лекцию старшего товарища нетерпеливый Лис. – «Англичане поголовно переселятся в Испанию и загробят нацию, научив ее мешать шотландское виски с элем?»

– «Если бы!» – хмыкнул пан Михал. – «Но до такой удачи нам не дожить! Испанская империя, при всей своей мощи, дышит на ладан. Она колосс на глиняных ногах. Золото из колоний течет рекой, но все больше мимо казны. Филипп уже задолжал всем, кому только возможно. Доходы империи проданы на много лет вперед. А король не дует в ус. Он воюет во Франции, воюет в Тунисе, воюет в Голландии, воюет в колониях, воюет, пся крев, у себя в стране, выжигая всех, кто хоть что‑нибудь в чем‑нибудь смыслит. Может быть, испанцы, напившись до синих зайцев, его бы и свергли, а на трезвую голову – боятся. Так что, как бы слабо ни оборонялся Рейли, как бы мелко ни кусали испанца местные робингуды, для империи этого будет достаточно. Эта соломинка переломит спину верблюда. Испания попросту обанкротится, и вот тут‑то начнется настоящая драка, поскольку каждый князек с дюжиной ландскнехтов будет стараться отгрызть кусок побольше да послаще – то‑то бойня будет! Так что, ясновельможные паны, Елизавету необходимо вернуть на трон. Она – какой‑никакой, но все же гарант стабильности».

– «Ну что ж!» – усмехнулся я. – «Значит, теперь у нас есть четкая и понятная задача».

– «А выбраться из этой ж…, пардон, темницы – это не конкретная задача?» – буркнул Лис.

– «Уже нет», – отозвался я.