|
Сердце подпрыгнуло в горло и заколотилось там, мешая дышать. В висках застучало часто-часто. Исчерпав запас собственных сил и магических уловок, я вдруг вспомнила единственное оставшееся в запасе средство. Любые насекомые боятся воды. В том числе и эти мерзкие переростки, которые, несмотря на свой размер, остаются всего лишь обычными пауками. Значит, у меня есть единственный выход! Повинуясь нескольким словам, сказанным на выдохе торопливым шепотом, откуда-то сбоку мощной волной хлынула вода. Она подняла меня вместе с пауками и завертела-закружила, со вкусом впечатывая в многочисленные перепонки и наросты, которые проявили удивительную стойкость и не ломались. Перевернутые на спины и поджавшие лапы пауки вертелись, словно горошины, в мутной от песка воде, со стуком ударяясь друг о друга, повсюду плавали кости и черепа, поднятые с песчаного дна. В общем, было жутко. Зато в этом водовороте больше никто не хотел меня съесть. Присутствующих здесь волновала исключительно собственная шкура, то есть панцирь. Но теперь мне угрожала смерть от утопления. На воде я держалась хорошо, но она все прибывала и в скором времени грозила заполнить собой все пространство, соответственно отобрав у меня спасительный воздух. Единственная надежда была на направленное заклинание, но после многочисленных неудач с истреблением пауков моя уверенность в нем, равно как и в других заклинаниях, порядком ослабла. Впрочем, терять все равно было нечего. Под бодрое напутствие внутреннего голоса: «Не падай духом, ушибешься!» — я вытянула шею и, стараясь не наглотаться воды, которая была крайне опасной из-за растворенной в ней ядовитой слюны, произнесла заклинание. И тут же ощутила, как вместе с потоком устремляюсь вверх. Вода пробила толщу песка и вырвалась на свободу мощным фонтаном, выбросив на поверхность все свое неприглядное содержимое, в том числе пауков. Меня швырнуло на песок, сверху обрушилась вода, но вместо того, чтобы продолжить плавание или хотя бы потерять сознание от удара, я почувствовала, что вновь проваливаюсь вглубь. Выразить протест не получилось. Вокруг резко потемнело, вода исчезла, а я, живая и возмутительно сухая, оказалась в совершенно другом месте. Теперь на небе воцарилась глубокая непроглядная ночь, а вокруг нас, судя по обилию крестов, едва различимых в кромешной тьме, раскинулось внушительных размеров кладбище. Кстати, почему «вокруг нас»? Насколько я смогла разглядеть, коварного напарника в обозримом пространстве не наблюдалось. Зато ближайший крест с леденящим душу скрипом покосился и завалился набок. Мгновение спустя в том месте, где он стоял, зажглись две красные точки, с глухим щелчком клацнули обнажившиеся челюсти. Я иронично усмехнулась: плавали, знаем! И вылезшего из могилы мертвеца средней степени разложения встретила, как старого знакомого: не имея под рукой ненужных уже амулетов, нараспев припечатала его заклинанием. Тот послушно рассыпался, не сделав в мою сторону и шага, оставив после себя лишь горку дурно пахнущей трухи. А дальше ночь наполнилась душераздирающим скрипом падающих крестов, клацаньем бесчисленных челюстей и невыносимым смрадом разложения. От количества красных точек во тьме зарябило в глазах. Я беспрепятственно уложила первый ряд нежити заклинанием и… обиделась. Мало того, что меня вынудили дышать миазмами, не сравнимыми ядреностью ни с одной помойкой. Так еще и мертвецы, нагло лезущие на рожон, осыпаются не на землю, как положено, а на мою одежду и даже волосы! Более того, я вынуждена дышать всей этой пылью! Я женщина, в конце концов, а не золотарь помойный! Решив более не истреблять нежить столь варварским способом (мало того что люди имели несчастье умереть, так им и после смерти покоя нет!), я нашла более гуманный выход. Откопав в памяти неизвестно откуда взявшееся заклинание, перенаправила не в меру активных зомби на другой объект. А именно на мага, воссоздав в памяти его образ. |
