- Ты че орешь как блаженный? Поставь меня обратно и есть не мешай!

    Только его речь возымела прямо противоположный эффект. Толпа, собравшаяся на визг священника, после слов кота отпрянула, а сам служитель, дико вращая глазами, завопил еще громче:

    - Демон! Говорящий демон в обличье зверя! Сжечь, утопить, истребить!!!

    - Ща рясу облюю! - мрачно пообещал кот, болтаясь в клешне священника.

    Потерян всякую осторожность и моментально послан к черту свои дела, я вышла вперед, напустила притягательные чары на свою личину и сладко улыбнулась разошедшемуся попику:

    - Святой отец, не могли бы вы благословить меня? Мне очень нужно! И прямо сейчас!

    Тот взглянул в мои зеленые глаза, мгновенно попал под чары, и я тут же, пользуясь его переключенным вниманием, выхватила несчастного котика из его руки и исчезла в портале прямо перед его носом. Так у меня появился уникальный говорящий кот, верный друг и приятный собеседник, к тому же - просто очаровательный представитель семейства кошачьих!

    Вот и сейчас я закопалась в одеяло, подтянув Тимошу на подушку и зарывшись носом в его роскошный мех.

    Мысли ленивой поступью бродили в моей голове, такие же сонные, как и я сама. В открытое окно долетало пение птиц и светило теплое летнее солнце. Внезапно это утреннее блаженство (благодаря ночным прогулкам я вставала не раньше восьми-девяти часов) нарушил мужской голос, фальшиво вопивший серенаду:

    Я-а-а люблю тебя-а-а,

    ТЫ-Ы мечта моя-а-а...

    Ладно, если бы он ее пел, а то ведь просто орал! Причем медведь, который ему в детстве оттоптал оба уха, услышав эти вопли, повесился бы со страху на ближайшем дереве.

    Мой Тимошка приоткрыл глаза и застонал, зарываясь головой под подушку:

    - Лайса, заткни ты этого придурка-а! Сделай так, чтобы он больше сюда не ходил! Скажи, что ты уже замуж вышла.- Последние слова кот пробубнил уже из-под подушки.

    - Ага, со вчерашнего дня! - рассмеялась я, вставая с постели.

    - Согласен с котом! - сообщил мой внутренний голос.

    Этот горе-ухажер ежеутренне настойчиво приходил под мои окна вот уже целый месяц. Только отклика в моем сердце не находил никакого, поскольку обладал весьма скудным умом и полным отсутствием всякого юмора. Однажды пообщавшись с ним минут десять по пути на базар, я поняла, что он мне абсолютно не интересен. Чего нельзя было сказать о его подарках.

    Работал ухажер кондитером и всегда приносил такие обалденные вкусности в виде пирожных и тортов, что я и мои соседи периодически просыпались только от одного запаха. Исполнив серенаду и, как обычно, не дождавшись моего появления, он грустно вздыхал, ставил подношение на порог моего дома и уходил, чтобы завтра вернуться вновь. Вкусностями я делилась с соседями, чтобы они не возмущались утренними концертами, и все в итоге были довольны. Только Тимошка периодически лез под подушку.

    Вот и сейчас все заняли свои обычные места: кот под подушкой, наверняка закрывая уши лапами; я под окном, у стенки, согнувшись от беззвучного хохота; ну а соседи... впрочем, кто их знает. Тем временем серенада подошла к концу, воцарялась тишина.

    Подождав на всякий случай пару минут, взъерошенный кот вылез из-под подушки.

    - Лайса, иди, забирай торт!

    - Почему торт? - удивленно спросила я, вытирая выступившие во время смеха слезы.

    - Потому что если я эти пьяные вопли сивого мерина слушал только из-за каких-то там пирожных.