Он выглядел измученным, на его лице обозначились морщины. Ясно было, что и для него это тяжелое испытание.

– Я слышала его крики. Они были ужасны. Его брань…

– Я же велел тебе не приходить сюда!.

– Но мне нужно было узнать, как он!

– Ему очень плохо, Селия. Неудивительно, что Бо ругается, что еще ему остается?

Тут из комнаты снова раздался хриплый голос:

– Ты грязный… Презренный, грязный… Ты подонок, Роман, ты и эта дрянь, на которой я женат. Я накажу вас обоих. Слышишь? Вы за все заплатите!

Селия поежилась, услышав жгучую ненависть в словах Бо. Казалось, в него вселился бес.

– Роман… Это ужасно. Ужасно! Можешь ли ты хоть чем-то облегчить его страдания?

Роман горько усмехнулся:

– Да. Дать ему опиум. Если бы я это сделал, ты увидела бы чудесное превращение, была бы поражена.

Крики перешли в бессвязные стоны. Это так походило на камеру пыток, что Селии стало плохо.

– Неужели нет другого средства?

Селия боролась с чувством вины и страхом. Она не представляла себе, что все будет так ужасно. Как же она решилась подвергнуть Бо таким страданиям?

Селия облизнула пересохшие губы:

– Пошли кого-нибудь в Лахаина, Роман. Вели Чанг Лю вернуться и привезти немного опиума. Бо не вынесет этого чудовищного лечения, он не так силен.

– Напротив, – возразил Роман. – Он очень силен, гораздо сильнее, чем я предполагал. Бо на удивление хорошо переносит шок. Думаю, злость помогает ему справиться со всем этим.

Селия недоверчиво посмотрела на него:

– Ты думаешь…. Он выживет? Выздоровеет?

– У него есть шанс.

Селия в сомнении размышляла о насмешливом складе ума Бо, о его талантливых мрачных картинах, об обиде на отца, который отстранил его от дел, о том, как он цеплялся за нее, черпая в ней силу. «Не знаю, смогу ли я», – прошептал он тогда. «Я помогу тебе стать сильным», – легкомысленно пообещала она.

Селия молилась о том, чтобы выбор пути не оказался роковым. Вдруг к ней пришла решимость. Она знала, что это самый трудный поступок в ее жизни.

– Если ты считаешь, что он выкарабкается, нужно продолжать, – сказала она.

– Ты уверена? – Он заглянул в ее глаза.

– Да. Мы должны спасти его, Роман. Если сможем.

Роман вздохнул и коснулся ее руки. Его взгляд выразил глубокое уважение к ней.

Прошло еще два дня. Время тянулось мучительно медленно. Слуги уходили и возвращались, с ужасом рассказывая о том, как Бо висел на ремнях, которыми его привязали к кровати, о страшных судорогах, о криках и слезах. Как-то раз, по словам Мака, Бо почти перестал дышать, и Роману пришлось делать ему искусственное дыхание. Четверо из шести гавайских слуг убежали, не вынеся напряжения, и отказались вернуться. С Романом остались только Мака и Гензо, и все трое по очереди сменяли друг друга.

Селия, как обычно, вела уроки в школе, а после занятий сидела в конторе, занимаясь бухгалтерией и деловой перепиской. Она пыталась вывести новый сорт тростника, более устойчивый к болезням, и трудилась до полуночи. От усталости она едва держала голову, все тело ныло.

По дороге домой она заглянула в маленькую церковь, где отпевали Джона и где она венчалась с Бо. Неужели они поженились всего несколько месяцев назад? Только луна рассеивала непроглядную тьму. Селия опустилась на скамью и начала молиться за мужа.

– Господи! Пожалуйста, будь милостив, облегчи страдания Бо и излечи его от наркомании. Сделай так, чтобы он выздоровел, а в душе его не осталось ненависти ко мне.

Она долго сидела, глядя на длинные тени, потом поднялась, пошла домой, но так и не смогла заснуть.