Вскоре после церемонии Запуска Дексна была избрана Главой Совета. Тиа с трудом вспоминала ее как тихую, молчаливую женщину.

Она протянула Лане горшок:

— Смотри-ка, что я тут нашла.

Лана рассмеялась:

— Боже мой! И камни все еще на месте?

— Да. — Тиа показала ей. — Лана, а помнишь, что обо мне сказала Дексна на церемонии? Что я обладаю храбростью тянуться к тому, чего меня учили бояться?

Тетя подошла и села на кровать рядом с ней.

— Конечно, помню.

— Это неправда. Маттиас безнадежно застрял во льдах, а я увидела Питера и Сашу. Но не стала их звать.

— Но ты должна была, — сказал Лана.

— Нет, я этого не сделала, — сказала Тиа. — Это Грю их позвала. Я просто закрыла глаза и надеялась, что когда открою их, они уже уйдут. Если бы Грю не начала завывать, Маттиас погиб бы, и ничего… ничего бы не изменилось.

Лана встала.

— Это было нормально — бояться. А Грю смогла заставить тебя преодолеть свой страх. Ведь чикчу выступают нашими спутниками уже так давно, Тиа. Маи любила говорить, что именно поэтому мы называем их именем звезд. — Она протянула руку. — Мы собираемся выпить за твою младшую сестру. Ты готова?

— Роуэн здесь? — Тиа несколько раз мельком видела бабушку после того, что случилось на церемонии Запуска. Дексна сказала, что она редко выходила из дома.

Лана покачала головой.

— Нет, она не пришла. Я на это и не надеялась — она такая же упрямая, как камни в этом горшке.

— Почему ты тогда пригласила ее?

Лана улыбнулась.

— Потому что она моя мать. И я надеюсь, что это достаточная причина, чтобы я могла приглашать ее и дальше.

Тиа встала, поставила горшок на постель и пошла с Ланой туда, где ждали остальные.

— Настоящий чай, — объявил Маттиас, когда они взяли чашки с подноса. Он стоял, улыбаясь, рядом с Дексной, Эзрой, Селой и Доланом. Тиа заметила, что у него на тарелке опять лежит несколько рулетиков.

Села баюкала сонную Ирис. Лукиан держался неподалеку от семейного круга, уткнувшись в стакан.

Долан откашлялся.

— За дочерей Ирис!

Традиционный тост в честь рождения дочери.

Тиа подняла стакан, а другой рукой притянула Лукиана поближе к их компании.

— Но сначала за саму Ирис. Пусть она будет достаточно отважной, чтобы выбрать правильный путь, и достаточно удачливой, чтобы иметь друзей, которые этот путь укажут.

И они залпом опустошили чашки.

Эпилог

Питер

Он лежал в постели и через круглые окна в крыше смотрел, как на город опускается вечер. Белолапик развалился у него в ногах.

— Ай! Белолапик, ты бы не мог подвинуться?

Большой пес поднял свою голову и весело запыхтел.

— Пожалуйста! У меня уже ноги онемели.

Снова веселое пыхтение.

— Ладно. Победил.

Питер растопырил пальцы на одной руке и постучал ею по ладони другой.

Еда.

Белолапик пулей сорвался с кровати и загромыхал по лестнице. Спустя мгновение с кухни раздался мамин смех.

— Опять? Ты ешь больше, чем все мы, вместе взятые!

— У тебя будут какие-нибудь особые пожелания, Питер? — позвала она. — Я делаю заказ в «Мама Фу».

Белолапик был поклонником цыпленка «мушу».

— Все как обычно. Не забудь, у нас ночует Майлз!

В окнах дома через улицу стали зажигаться огни, но Питер глядел поверх них, в темное небо. Если его не затянет, он сможет увидеть звезды позже вечером.