Он не похож ни на кого из моих знакомых. Я имею в виду, из тех, с кем встречалась до этого, но существует целый мир различий, даже целая галактика между просмотром фильма с попкорном в вечер пятницы и парнем, который признается, что связан с тобой на всю свою жизнь. Но когда он заговорил со мной в лазарете, мне показалось, будто кто-то включил свет, и я оказалась в совершенно неожиданном месте, и даже не знаю что сказать. Все это время он игнорировал меня, пытаясь держаться подальше от всего, что напоминало бы хоть какую-то ответственность, я была просто уверена, что он считает меня обузой. Что он защищал меня лишь из чувства долга перед Тайлером. Теперь я знаю, что всё это время, что он держал меня на расстоянии вытянутой руки, было лишь показное. Что он защищал меня совсем по иным причинам.

Теперь же он идет рядом со мной и его взгляд устремлен вперед, каждая клеточка его тела напряжена и готова. И, несмотря на весь тот ужас и хаос, что творятся вокруг нас, нет ничего лучше, чем быть с ним.

Рядом с ним, я ощущаю себя в безопасности.

Мы втроем приходим в космопорт, проскальзывая мимо виноградных лоз, окутавших открытые ворота, и сердце замирает от открывшегося перед нами вида. Стыковочные отсеки, контрольная башня и корабли покрыты всё той же растительностью, которая, судя по всему, поработила всё в колонии. Корабли, грузовики, обитателей — всё. Из-за корпуса торчат длинные клубки лиан и странных цветов, которые покрыты одеялом липкой голубой пыльцы, которая падает вокруг нас, точно дождь.

Место просто огромное. Как нам отыскать запчасти для починки «Лонгбоу» среди всего этого?

— Мамины оладушки, — бормочу я.

— Не знаю, что это, — говорит Финиан. — Но звучит отвратительно. Но мы пока не заблудились, безбилетница. Период полураспада необходимых нам элементов — несколько миллионов лет. Если они здесь, немного травы им не повредит.

— В реакторах на этих кораблях имеется всё что нам необходимо? — спрашивает Кэл.

— Как знать, — отвечает Фин. — Эти корабли старше моей четвероюродной бабули, и я не знаю на чём они работают. Но эти ВРУшники по-прежнему у нас на хвосте, так что выбирать не приходится. Будем работать быстрее, охватим сразу несколько зон. Если найдете корабль с активным ядром, скиньте на мой юни.

— Очень хорошо, — кивает Кэл. — Остаёмся на связи.

— Не беспокойся, — отвечает Фин. — Если я увижу еще одного из этих обезьюн, ты услышишь мой ор и без юнигласа.

Кэл вскидывает бровь.

— Воин из тебя так себе, да, Финиан?

— Ну а из тебя так себе… — Фин морщится и вздыхает. — Блин, опять забыл…

Он хромает к самому большому грузовому судну, пытаясь приспособить переносной контейнер поудобнее. Мы с Кэлом направляемся к кораблям: он с поднятой винтовкой, я позади него. Он протягивает мне руку, чтобы помочь перебраться через сплетение виноградных лоз, даже оглядывается время от времени, чтобы убедиться, что со мной всё в порядке.

— Кэл… — тихо начинаю я.

Я не знаю, что сказать. Я лишь уверена в том, что хочу поговорить об этом. Он в мгновение ока становится внимательным, не отрывая васильковых глаз от зданий и кораблей вокруг нас.

— Что такое, бе'шмай?

— Я много думала. О том, что ты сказал.

Он молчит, что, полагаю, довольно справедливо, ведь он уже обнажил передо мной своё сердце.