Ураган покачал головой, отгоняя непрошеные мысли. Он больше никогда не увидит ее, и хватит об этом. Чтобы отвлечься, он подумал о солнечном утре и предстоящей охотой с прекрасной помощницей. Как приятно, что теперь он может видеть в Белочке просто друга, без той мучительной ревности, которая когда-то грозила подорвать его уважение к Ежевике.

— Скорее! — крикнула Белочка, устремляясь в кусты. — Я хочу, чтобы ты показал мне новые приемы, которым тебя научили горные коты.

Солнце поднялось высоко над горизонтом, а Ураган с Белочкой все еще ползали в редкой горной растительности, пополняя кучку свежей дичи, которую сложили у входа в пещеру. Белочка очень быстро усвоила хитрые уловки горных котов, и вскоре уже скакала от радости, поймав своего первого сокола.

Когда вернемся домой, надо будет обязательно обучить этому всех наших! — решила она, смахивая с носа приставшие перья. — До сих пор у нас в племени все охотились только в траве и под деревьями, но эти хитрые штучки отлично работают и на открытом пространстве!

Ураган с горечью подумал о том, что ждет их в родном лесу. Чуткая Белочка, видимо, угадала его мысли, потому что тоже пригорюнилась и мрачно добавила:

— По крайней мере, стоит попытаться.

Когда они вернулись к пещере с новой порцией дичи, то увидели Когтя, который сидел на каменном карнизе и, полуприкрыв глаза, нежился на солнышке, подставив лучам свою всклокоченную спину.

Почувствовав приближающихся котов, он мигом встрепенулся и открыл глаза.

— Вы неплохо поохотились, — заметил он.

— Угощайся, — предложил Ураган.

— Спасибо!

Великан подошел к куче и вытащил кролика, а Белочка потрусила к входу и скрылась в пещере, бросив на ходу:

— Пойду, растолкаю этих лодырей!

Ураган заметил, что Коготь, откусив первый кусок, не начинает есть, а вопросительно смотрит на него, словно чего-то ждет. Не раздумывая, Ураган вытащил из кучи сокола, быстро оторвал от него кусок и положил перед Когтем. Тот кивнул и пододвинул ему свой кусок крольчатины.

— Я вижу, в твоем племени тоже делятся перед началом еды, — заметил он, и Ураган, внезапно устыдившись, опустил глаза.

Некоторое время они ели в молчании. Ураган вовсе не рассчитывал на то, что коты-изгнанники за ночь преисполнились дружеских чувств к своим непрошеным гостям, зато теперь он был твердо уверен в том, что они не представляют угрозы. Он хотел бы хоть чем-нибудь помочь им, но чем?

— Я вижу, вы очень беспокоитесь за свой клан, — смущенно проговорил он, проглотив кусок крольчатины.

— Еще бы, — ответил Коготь, поднимая на Урагана свои пронзительные желтые глаза. — Даже ты за него беспокоишься, хоть ты нам чужой.

Ураган медленно кивнул. Он не хотел этого признавать, даже наедине с самим собой. Неужели его чувства бросаются в глаза даже посторонним?

— Каждый день они живут в страхе, — продолжал Коготь. — Каждый шаг из пещеры грозит им смертью, за каждым камнем их может ожидать Острозуб.

Ураган снова кивнул и подумал о пещерных стражах, которые сопровождают ловцов. Что же это за жизнь, если нельзя даже пробежаться по собственной территории, потому что на каждом шагу тебя подстерегают смертоносные зубы и когти? Озноб пробежал по его спине, когда он вспомнил, как охотился с Речушкой в первые дни их пребывания в клане, тогда она сказала, что Утес с остальными стражами защищают охотников от орлов, но только теперь он понял, что сильные воины оберегали ловцов не только от хищных птиц, но и от Острозуба. Горные коты подвергались гораздо большей опасности, чем любая дичь на их территории.