— Нет ничего проще, молодой человек, — ответил мне Фридрих и практически без заминки добавил: — Тем более, что я всё ещё в Петербурге, слежу за реабилитацией моего дорогого Отто.

— Прекрасно, — сказал я, радуясь тому, как удачно всё складывается. — Тогда подъезжайте по адресу, — и я назвал адрес рабочего особняка деда, где в двух просторных комнатах были устроены восемь человек, лишившихся магии и памяти. — Когда вас ожидать?

— Могу быть в течение получаса, — ответил мне Фридрих Гессен, и я сильно обрадовался тому, что эта часть не затянется на долгое время. — Вас устроит?

— Буду премного благодарен, — ответил я и простился с послом до встречи через полчаса.

Поднявшись наверх к бывшим уникумам, от которых Магнус не отходил практически ни на шаг, я нашёл их в куда лучшем состоянии, чем видел вчера после «распаковки» из коконов Штопора.

— Здравствуйте, — поприветствовал я бывших магов, и семеро из восьми мне кивнули в ответ.

Вчера они были равнодушны ко всему окружающему их миру.

— Как твои пациенты, Магнус? — поинтересовался я, пожимая пришлому магу руку. — Идут на поправку?

— А, — он махнул рукой, и я увидел, что он сильно расстроен. — Пойдём, поговорим у тебя.

— Пойдём, — кивнул я, выходя из двери обратно в коридор. — Только давай не долго. Через полчаса за ними приедут.

— О, отлично! — ответил Магнус, следуя за мной. — Хоть какая-то хорошая новость.

— А что в остальном? — поинтересовался я, когда мы зашли ко мне. — Я так понимаю, что не всё гладко?

— Да какое там, — проговорил маг, сразу проходя к бару и наливая себе алкоголя. — Двенадцать часов танцев с бубном только для того, чтобы они выглядели чуть бодрее сушёной кинзы. Я даже Кшиштофа привлекал, чтобы он мне механику отъёма памяти подсказал, но он ответил, что без своего оборудования ничего не может. Каждому из них нужна длительная магическая реабилитация, — он выпил, шумно выдохнул и добавил: — И то вряд ли поможет.

— Но мы хотя бы отдадим их семьям, так для них значительно лучше, — ответил я, поглядывая в окно на дорогу, где должна была появиться машина посла.

— Это только в том случае, если семьям они по-прежнему нужны, — пожал плечами Магнус и налил себе ещё.

Я буквально чувствовал, как внутри него бурлят негодование и, кажется, недовольство самим собой.

— А может быть иначе? — удивился я, после чего Магнус резко обернулся ко мне и заглянул в глаза. — Как будто ты не доказательство этому простому факту. Я слышал, что Ярик думает по поводу тебя. И пока даже не готов с ним разговаривать, потому что боюсь сорваться и надавать ему звездюлей.

— Не стоит, — усмехнулся я, действительно считая весь этот инцидент, не заслуживающим внимания. — И потом, тут всё-таки большая политика, а у наших обезмагиченых — любящие дети и внуки. Родные и близкие, одним словом.

— Эх, Никита, — вздохнул Магнус, качая головой. — Ты слишком хорошего мнения о людях. Многие просто-напросто откажутся от магического инвалида, тем более он без памяти. Скажут, что и не знали никогда такого.

— Не хочу в это верить, — ответил я, тяжело вздохнув. — Но спасибо, я учту это при переговорах.

Реальность, конечно, суровая штука, но я надеялся сделать её мягче сам. Недаром я — Примарх.

* * *

— Что вы хотели показать мне, Никита, — поинтересовался Фридрих настолько корректно, насколько это вообще возможно.