— Можно чуть подробнее, Ваше Величество?

— Смотрины, — ответил отец-император с тяжёлым вздохом. — Приедет несколько десятков шалопаев со всей необъятной, чтобы моя дочь на них посмотрела.

— Понимаю, непросто за всеми будет уследить.

— Это раз. Но я больше боюсь за дочь. Вы же помните, она у меня маг огня седьмого уровня с бесконтрольными всплесками до девятого уровня?

— Как же не помнить, ваше величество. Лично ставил ментальные щиты, правда, с учётом темперамента нашей дорогой принцессы, они продержались не особо долго, — сокрушался собеседник императора.

— Ну так как, выручите, дорогой мой?

— Обязательно. Вам я никогда отказать не смогу.

— А справитесь, или кого-то из бывших подчинённых направить? Как-никак, два десятка…

— Они пусть свою работу делают, им и так несладко придётся. А у меня есть на примете человечек. Надёжный.

— Что ж, тогда жду вас завтра в… — отец-император сверился со списком встреч на завтра, — в пятнадцать ноль-ноль, чтобы обсудить детали.

— До встречи, ваше величество, — сказал на это Виталий Кириллович.

Император дал отбой и с облегчением выдохнул.

— Кому-то скоро повезёт, — проговорил он, доставая досье на возможных претендентов в женихи его дочери.

Глава 14

«В твоём мозгу сущий бардак, — заметил Архос, когда я ехал со встречи в Москвариуме домой. — Такое ощущение, что ты яйцами жонглируешь, только в голове».

«Я — человек, это присуще нашему мышлению, — рассеяно ответил я, думая в это время о предстоящем разговоре с отцом о Громовой, о нападении на нашу вечеринку, о собственной смерти, о смерти этого тела, о том, что нужно ускорить магическую прокачку и ещё о миллионе вещей различной степени важности. — У нас большой мозг, он много работает».

«Ты — паук, я тебе уже это говорил, — голос моего ментального наставника был серьёзен. — И должен мыслить последовательно: ставить себе цели, находить пути следования к этим целям, видеть различные варианты этих путей».

«Мне казалось, именно так я и поступаю».

«Так, да не так. Сейчас мы с тобой пойдём в сад и попробуем отладить ясность твоей мысли».

«Поесть-то хотя бы можно будет?»

«После тренировки поешь».

На самом деле я понимал, о чём говорил Архос. Мне действительно было свойственно скакать с одного на другое, порой не додумав предыдущую мысль и не решив, как поступить в той или иной ситуации. Но я считал, что так и надо. Не во всём, конечно, но хотя бы в тех вопросах, где сиюминутных решений не предвиделось.

Домой я заскочил исключительно для того, чтобы переодеться, а затем сразу вышел в сад. Погода стояла сумрачная и сырая. Но тем не менее достаточно тёплая. Я пошёл в сад, а там, петляя между деревьев, нашёл пенёк, который присмотрел днём ранее, и сел на него.

«Займись медитацией», — сказал Архос.

— Я думал, мы будем приводить мысли в порядок, — сказал я вслух.

Не знаю уж, что меня на это подвигло, но почему-то захотелось услышать звук собственного голоса. И это стало входом в медитацию. Я почувствовал единение со всем, меня окружающим.

«Всё так. Но для того, чтобы всё разложить по полочкам, сначала всё надо выкинуть.