— Она — моя жена, и я ее люблю, — беспомощно возразил Дануб, качая головой.

— Она — королева, совершившая убийство, — холодно напомнил герцог. — Она должна предстать и предстанет перед судом государства и знати. Таков закон! Можете ломать его себе на погибель, мой старый друг.

— Это угроза?

— Дружеское предупреждение, — отозвался Калас. — Если вы объявите Джилсепони невиновной и опровергнете решение суда, то поставите тем самым под удар благополучие и целостность самого государства!

— И где же окажется герцог Калас, если вспыхнет подобный мятеж? — прищурившись, спросил король.

— На стороне Хонсе-Бира.

Дануб повернулся и зашагал прочь.

Утренний воздух сотрясался от ударов молотков.

Торговцы устанавливали лотки и раскладывали свои товары.

— Король ничего не сможет поделать: Джилсепони ждет публичный суд, — сообщил Де'Уннеро Садье и Эйдриану. — У Дануба нет выбора, если только он не хочет, чтобы по всему его королевству прокатились бунты и мятежи. Он понимает, что в этой заварухе вряд ли сумеет уцелеть и он сам, и его обреченная женушка. Знать жаждет суда над Джилсепони и ее казни. Поверьте, они сумеют довести толпу до взрыва.

На лице певицы заиграла лучезарная улыбка. Она предвкушала волнующие и захватывающие события. Снова жизнь на острие ножа!

Эйдриан внешне оставался спокойным и собранным.

— А ведь это твоих рук дело, — сказал ему Де'Уннеро. — Это ты довел Констанцию до самоубийства, внушив ей мысль свалить вину на Джилсепони.

— Разве ты не веришь, что королева действительно ее убила? — искренне удивившись, спросила Садья. — После стольких бед, которые Констанция причинила Джилсепони, это кажется вполне правдоподобным.

— Толпе, которая соберется на суд, это тоже покажется вполне правдоподобным, — согласился бывший монах. — Но в этом-то и заключается вся тонкость, не так ли? — хитро улыбнувшись, подмигнул он Эйдриану.

— Значит, это сделал ты? — поинтересовалась Садья, обращаясь к юному воину. — Тебе удалось каким-то образом убедить Констанцию покончить с собой таким образом, чтобы вина пала на Джилсепони?

Тот только посмеивался, лениво развалившись на стуле.

— А ты уверен, что это пойдет на пользу нашему делу? — спросил Де'Уннеро. — Что нам даст осуждение и устранение королевы? Ты собираешься уничтожить свою мать — возможно, единственную ниточку, связывающую тебя с троном. Я не лицемерю, когда говорю, что буду искренне рад, когда эту ведьму осудят и предадут казни. Я знаю, ты хочешь отплатить ей за то, что она бросила тебя на произвол судьбы, и за свою сиротскую жизнь под крылышками эльфов. Но ради чего? Только из желания отомстить? Неужели мы потеряли из виду нашу главную цель?

— Уверяю вас, цель из виду я не потерял, — отозвался Эйдриан. — И в надлежащее время все это сработает нам на пользу.

— Так ты уже все продумал и взвесил? — спросила певица.

И вновь рейнджер лишь улыбнулся. Садья перевела взгляд на Де'Уннеро. Было видно, что тот более не подвергает сомнению замыслы юного воина.

— Меня мало волнует эта загадка, — после некоторого молчания призналась она.