И по мере того, как крепла решимость Элис сыграть роль, ради которой ее растили, глаза ее становились все темнее, взгляд их – все тверже. Ее глаза походили уже не на сапфир, а на оникс.

– Я без колебаний последую за тобой, чтобы осуществить предначертанное мне судьбой.

ГЛАВА 1

Лето 678 года

Тр-рах!

Рывком открытая дверь изо всех сил ударила по каменной стене. Столь нелюбезным образом объявил о своем прибытии в маленькую монастырскую келью нежданный гость. Звук удара эхом отозвался под сводами монастыря, и юная красавица, стоявшая на коленях перед человеком в сутане, вздрогнула. От неожиданности она присела и подняла глаза к источнику шума – стоявшей в дверном проеме высокой, закутанной в черный плащ фигуре, силуэт которой четко вырисовывался на фоне ярких лучей заходящего солнца, сиявшего в ярких волосах мужчины.

Губы вошедшего скривились в циничной усмешке, янтарные глаза потемнели от гнева, когда он окинул взглядом привлекательные женские формы. Она была самой прелестной женщиной из всех, что когда-либо доводилось видеть Адаму. Но женщина эта заслуживала осуждения, ибо хоть она и стояла на коленях перед священником, и более того, перед самим епископом, ее стройные плечи и пышные груди были прикрыты лишь облаком черных как смоль волос, которые не могли как следует скрыть их прелесть.

– Кто вы?

Тучный епископ Уилфрид тотчас же оказался между пришельцем и дерзкой женщиной, с явным одобрением глядевшей на крепко сложенного незнакомца. По злобному выражению лица и привлекательному сложению мужчины епископ тотчас распознал, что тот является надежным орудием сатаны, послушным всем грехам плоти.

– По какому праву вы без приглашения вторглись в мое жилище?

– Я стучал и стучал громко, но ответа не получил. Опасаясь, не случилось ли с вами чего дурного, я просто открыл дверь, которая почему-то была не заперта.

Раздраженный епископ вспыхнул, переводя многозначительный взгляд с незнакомца на расколотую сверху донизу дверь. Если этот человек продемонстрировал такую силу, будучи спокоен, горе тому, кто встанет на его пути…

Женщина, все еще стоя на коленях, промурлыкала несколько слов, выразив свое восхищение силой, от которой пострадала дверь.

При звуке ее голоса епископ бросил на нее взгляд и тотчас отвернулся, чтобы упрекнуть вошедшего:

– Уединение приближает человека к Богу и помогает обрести ту благодать, к которой мы стремимся здесь, в монастыре, ради себя и ради других. – В его тихом голосе чувствовалось напряжение, и было ясно, что епископ с трудом сдерживается. – У меня никогда не было оснований бояться вторжения и не было причин запирать дверь.

– Раз уж у вас не было оснований запирать дверь, то и мое неожиданное появление не могло вас сильно встревожить.

– Вы нарушили мой покой… так не поступил бы ни один из братьев… и нарушили его в очень неподходящий момент. Монахи монастыря Уинбюри отказались от земных радостей. Они не могли бы мне помешать, присутствуя при этой сцене, в то время как вы явно не способны понять истину.

– Истину?

Невольно взгляд Адама обратился на женщину, которая, держась за пышную сутану епископа, продолжала неторопливо изучать вошедшего. Она дразняще покачала головой, тряхнув массой блестящих черных кудрей так, чтобы можно было мельком увидеть ее соблазнительную плоть.

По тому, как женщина пыталась его завлечь, Адам понял, что она не является раскаявшейся грешницей, пришедшей искать спасения.