— Да, мэтр Бальтонус, а что там за повозка такая? Дым от нее такой валит, словно она на неочищенном петроле ходит.

— А это старый образец, — пояснил химик. — На Большой земле ее давно бы в металлолом списали, а тут ничего, бегает. Петрола, жрет, словно не в себя, движок старый, вот и чадит. Она около причала стоит, в тайнике. Если повозку на виду оставить — местные ее на ножи да мечи разберут.

— В тайнике? — удивился Данут. — Я же в тех местах был, ничего кроме пустых емкостей не увидел.

— Так на то он и тайник, чтобы его никто не увидел, — хохотнул довольный гворн. — Там, около штабеля с пустыми канистрами — ну, мы так емкости называем, в которых петрол перевозят, скала есть, а в ней выемка, вроде неглубокой пещеры. Вот там повозку и оставляем, а вход куском металла прикрыт, да еще и закрашен, под цвет скалы.

— Однако! — только и сказал Данут, покрутив головой. — А ведь я там все излазил.

— Когда корабли к нам приходят, ее и берут. Ну, не пешком же идти, а самобеглые повозки каждый раз по морю возить, тоже накладно. И нам приход кораблей караулить, тоже не с руки. Может, со временем мы здесь настоящий порт обустроим, вот тогда все нормально будет — и склады, и портовые краны.

Потом старый гворн вздохнул:

— Ну, всерьез обустраиваться станем, если здесь останемся.

— А решение станет принимать Высший Совет, — хмыкнул Данут.

— А кто же еще? Мы здесь только за себя говорить можем, а чтобы окончательно решить — оставить здесь миссию, или свернуть — это уже не наш уровень. Нас, разумеется, выслушают, а уж что дальше будет… — недоговорив, Бальтонус пожал плечами.

— Так ведь и вы, мэтр, тоже член Совета. Вы сами-то, как голосовать станете?

— Самое странное, что не знаю, — ответил начальник лаборатории. — С одной стороны — слишком много крови прольется, если мы свою миссию здесь оставим. С другой — жалко мне все терять. Ведь мы здесь десять лет работали. Вспомнить, сколько образцов добыли, проверили. Здесь же еще работы непочатый край. Но и перспективы заметны. Пожалуй, по самым скромным прикидкам, здесь железной руды лет на пятьдесят. И это только в радиусе десяти миль от нашего лагеря. И качество куда выше, чем на Фаркрайне. Посему, послушаю, что другие скажут. Кстати, господин Таггерт, а вы как будете голосовать?

— Я? — удивился Данут. — Я же не член Высшего Совета. Я здесь всего лишь рабочий по найму, подсобник.

— Ну, Данут, не кокетничайте, — улыбнулся старый гворн. — Во-первых, когда вы приняли командование над нами, вы уже перестали быть простым рабочим. Во-вторых, став воинским начальником, вы сразу же стали Председателем Совета нашей миссии, а это, я вам скажу, означает автоматическое членство в Высшем Совете Скаллена.

— Вот как? — удивился Данут. — А как же теперь Маллверт? Он же, наверное, будет на меня зуб иметь.

— Зуб иметь? — не сразу понял гворн фолкской идиомы. — А, обижаться. Нет, напротив, Маллверт будет несказанно рад, что вы избавили его от лишней ответственности. Маллверт — очень хороший инженер, администратор, но он всегда боялся ответственности. В спокойное время особой ответственности нести не надо. Работа идет, каждый знает свое дело. Вот и все.

— Кстати, мэтр, а почему вас не назначили главой миссии?

— Да все по той же причине. Не люблю ответственности, — усмехнулся гворн.

— Шутите?

— Шучу, — кивнул Бальтонус. — Я избранный пожизненно членом Высшего Совета и, потому, не могу быть начальником, но могу быть наблюдателем, чтобы в критический момент взять управление на себя.