– Я шкурки на пол не бросала, я из программки кулечек сделала,– оправдывалась Ирма.

– А пахло на всю ложу. Мы с тобой трескали, а народ слюной исходил.

– Так спектакль три с половиной часа шел, «Сирано де Бержерак»! Без воблы его не высидеть – пожаловалась Ирма. А адмирал, о котором подруги благополучно забыли «в пылу схватки», безудержно хохотал, вытирая выступившие от смеха слезы… – «Теперь буду знать: на «Сирано де Бержерака» надо брать воблу, а на «Дон Кихота» – тридцатишестикратный бинокль. Век живи – век учись!»

Вика тогда досыта насмотрелась на танцоров в «адмиральский» бинокль… Результат был печальный (по определению Ирмы): Вика по уши влюбилась в солиста! Ирма пыталась ее «образумить» (в том смысле что на нем свет клином не сошелся, солистов как собак нерезаных, а Вике все равно «не светит», она с ним даже не встретится), но Вику, что называется, заклинило.

Чтобы хоть как-то соответствовать своему идеалу, она даже попробовала сделать арабеск: долго разминалась, потом встала перед зеркалом – и… Раздался звон битого стекла. На трюмо не осталось ни одной целой вазочки, ни одного флакончика духов: Вика одним махом смела все…

– Попробуй статические позы, посоветовала подруге Ирма. – И места немного надо, и не разобьешь ничего… Или ты уже все перебила? С чего тебя так разнимает? Зачем тебе это?

– Статическая поза – это когда стоишь и ничего не делаешь? – догадалась умненькая Вика, и Ирма кивнула. – Так это ерунда, это любой дурак сумеет!.

Ирма снова кивнула, соглашаясь, и Вика заподозрила неладное…

Стоять в статической позе оказалось неожиданно трудно, у Вики ныли все мышцы («Так и должно быть, ведь они же работают», объяснила Ирма) и «отламывалась» спина («Ну и пусть отламывается, а ты стой прямо!»), а еще надо было держать равновесие («А ты глазами не води, смотри все время в одну точку»).

– Я больше не могу! Я лучше другое… Ты мне другое что-нибудь покажи, – ныла Вика. Ирма пожала плечами: «Ты все равно не будешь делать». И принесла Вике учебник с упражнениями. К радости Вики, упражнения оказались несложными. Делать их в учебнике рекомендовалось «до полной усталости», затем повторить еще раз. Вика не поняла: если до полной усталости, то как же – повторить? – «Я же говорила, не будешь», – только и сказала Ирма.

И Вика взялась за учебник всерьез. «Несложные» упражнения, которые предлагал учебник по хореографии, получались у нее с трудом. «Сидя на полу с прямой спиной без опоры рук, поднять прямые ноги вверх, – читала Вика, – и держать до полной усталости». У Вики полная усталость наступала прежде, чем ей удавалось оторвать ноги от пола…

– Зато очень удобно, говорила Ирма. – И ноги работают, и руки, и пресс, и спинные мышцы. Сиди – и ничего не делай!

– Сиди! Да я сесть не могу! – злилась Вика.

– Ну, если сидеть не можешь, тогда стой! – меняла Ирма «пыточное орудие».

Вика покорно стояла на одной ноге, героически пытаясь держать равновесие, но у нее не получалось: Вику качало из стороны в сторону, словно в комнате дул шквалистый ветер, а Ирма сидела на диване и ела пирожное, откусывая крошечные кусочки и прикрыв от удовольствия глаза. И издевалась: «А где у нас вторая нога, почему опустила? Подними. И стой прямо. Что ты мотаешься, как тряпка на ветру! Что, Викусик, штормит?» – «Штормит», – соглашалась Вика.