Было так сложно сосредоточиться. Ссора с Матиасом хорошо ее встряхнула, все, что произошло до нее, казалось древней историей. Но те две женщины все еще были мертвы, а она твердо решила закончить историю перед отъездом из города.

Монти взял книгу об авиации времен Второй мировой войны и лениво пролистал ее.

– Помнишь жертву, которую нашли на ступенях библиотеки? Мои фотографии сходны с тем, что было на ее животе.

– На нем тоже было что-то вырезано?

– Ага.

– Что ж, это интересно. – И очень подозрительно. – Но они не совпадают с телом первой жертвы… в этом и проблема.

– Не кажется любопытным, а? Две мертвые женщины с идентичными надписями на коже, на том же участке живота… и убиты они одним и тем же способом.

– Уверен, что хочешь, чтобы я начала делать из этого выводы?

– В смысле?

– Ну, по крайней мере, одно заключение немного напрягает. Может, ты и есть убийца.

Он повернул голову так быстро, что очки зашатались у него на носу.

– Ты что несешь?

– Давай взглянем на все с самого начала. Истинная «первая» жертва – та, с рунами, которую нашли в карьере. Она блондинка, молода, и ей перерезали горло. Жертва номер два – проститутка, она красит волосы, выпрямляет их, а затем ей перерезают горло. Третья? Цвет. Выпрямление. Убита так же. И вот он ты, посреди всей заварухи, показываешься с фотографиями второй жертвы, на которых есть отметины, сделанные на животе – прямо как на первой и третьей жертвах. Дальше, эта вторая мертвая девушка – проститутка… идеальна для начала, если хочешь стать подражателем в реальной жизни. Снимаешь ее, убиваешь, вот только тебе помешали, и ты не успел сделать отметины на нужном месте. Ты делаешь фотографии, редактируешь в фотошопе и показываешь мне, поскольку тебе надо, чтобы кто-то увидел твою работу… кто-то кроме самого тебя.

Монти захлопнул книгу и снял очки. Его взгляд был чертовски серьезен.

– Все было совсем не так.

– Тогда как ты объяснишь то, что передал мне?

– Кто-то поработал над ней. Я тебе говорю.

– Без обид, но это бред. Шрамы не могут просто взять и исчезнуть с кожи.

Как только Мэлс произнесла эти слова, она подумала о Матиасе… а затем напомнила себе, что магии не существует. А вот косметика – хоть отбавляй. Она замазала ей собственные синяки. Как и он.

Монти наклонился вперед.

– Я больше не дам тебе никакой информации. У меня было кое-что, что тебе захотелось бы узнать, но можешь катиться ко всем чертям… и попрощайся с работой. Я могу сделать так, что с тобой никто кроме как о погоде разговаривать не станет.

Мэлс закрыла глаза и прикусила язык.

По правде говоря, на самом деле она не думала, что Монти кого-то убил. Самовлюбленные люди не обязательно должны быть убийцами… и она выдала этот монолог, потому что устала от того, что ей морочат голову.

– Прости, – сказала она через несколько секунд. – Ты прав… – Ублажаем эго, ублажаем эго, извиняемся… строим глазки. – Не хотела перегнуть палку и обидеть тебя.

– Тебе надо научиться, как это делается, – проворчал Монти.

– Очевидно. – Научи же меня, большой парень… как отвратно. – Так… что еще у тебя для меня есть?

Он ответил не сразу, и ей пришлось приложить еще немного усилий, чтобы сгладить обиду. Однако, в конце концов, он сдался.

– Кто-то принес гильзу, которая совпадает с той, что нашли в подвале «Мариота».

– Серьезно? – спросила Мэлс, подняв брови.

– Ага. Источник конфиденциален, это понятно… но криминалисты установили, что она действительно от пистолета, использованного в том убийстве.