— Отпустите меня, — потребовала Рема.

Натенек отпустил ее и встал рядом с кроватью.

— Не трогай меня, — сказал он. — Иначе я убью тебя.

— Почему вы не отбивались? — спросила Рема. — Почему дали душить вас? — она села на его кровати.

— Почему ты пыталась навредить мне? — парировал он.

— Не знаю, — прошептала Рема. — Я не думала.

— Вот именно, — он сморщился от эмоции, которую она не понимала. — Это было от страсти — ненависти. Это не сознательное действие.

Рема свесила ноги с кровати, но не встала. Она сидела и думала о словах убийцы.

— В Джарко, — продолжил он мрачно, — не то, что ты думаешь.

Почему он объяснял ей? Он был убийцей, он делал это для жизни. Ей не нужны были детали.

— Не знаю, как сказать, чтобы ты поняла.

— Вы не обязаны объяснять мне, — буркнула она.

— Знаю, — Натенек сел на пол перед ней, глядя ей в глаза. — Я — солдат, — сказал он. — Мне дают приказ, и я его всегда выполняю. Никто в Джарко не говорил о тебе. Я был уверен, что ты скрылась в том регионе. Обычно я прячусь в тенях, когда убиваю кинжалом. Но в Джарко меня все видели. Мы не смогли найти тебя, и принц Леннек приказал сжечь дома всех людей. Когда люди выбегали с криками, он приказал выпускать в них стрелы, — Натенек склонил голову. — Это напомнило мне о бое. Я презираю это.

— Леннек отдал приказ? Не вы? — Леннек обычно не проявлял интереса к армии.

— Да, — сказал Натенек. — Меня послали только за тобой. Я не собирался убивать остальных. Особенно женщин и детей. Принц Леннек отдал приказ, и мы его выполнили. Я покинул его и продолжил охоту один.

— Почему вы признаетесь? — спросила Рема. Ему было лучше от признания в преступлениях? Особенно приговоренной к смерти? — Вы — убийца. Вы должны привыкнуть к этому.

Натенек опустился на колени перед Ремой.

— Ты спросила, почему я позволил душить меня. Я пытался объяснить это. Мои преступления — приказы, которые я выполнил. Не поступок из страсти, — он встал и выглянул в окно. Было высоко, Рема видела только синее небо. — Я напомню: никогда не трогай меня, — его голос был твердым, холодным и безжизненным. Он указал на кровать, чтобы Рема двигалась. Она съехала на пол и прислонилась к стене. — Ты — мое восемьдесят третье задание. Мне дали восемьдесят два приказа, и они были выполнены вовремя и без проблем. Ты первая вызвала сложности. К счастью, Дармик привел меня к тебе. Он был так ранен, что не заметил, что я следовал за ним, — уголки его губ приподнялись в слабой улыбке.

Натенек лег на кровать.

— Я передам тебя императору, и мое восемьдесят третье задание будет завершено.

Она пыталась не думать о Дармике, но теперь не могла удержать тревоги. Что он думал? Что убийца схватил ее? Или что она убежала? Или что она мертва?

Закрыв глаза, она ощутила нежные губы Дармика на своих губах. Его сильные руки ласкали ее спину.

«О, Дармик, — подумала она. — Прости, что меня поймали. Я люблю тебя».

Дармик сжимал борт, впивался ногтями в дверь. Этого не могло быть. Его худший кошмар сбывался — Рему забрали у него, и это сделал убийца. Дармик убьет всех, кто ей навредит. Его желудок сжимался от мысли, что она была одна с капитаном.