|
Христиан в этих анклавах почти не осталось, а наиболее радикальная часть этих самых «понаехавших» сейчас почти открыто вела на территории всей Западной Европы городскую партизанскую войну за создание одного или нескольких независимых «халифатов». В рамках этой своей борьбы исламские радикалы всегда могли атаковать правительственные здания, места дислокации воинских частей или, к примеру, «отсалютовать» из ПЗРК по взлетающему авиалайнеру. Эта проблема уже не имела никакого решения, кроме военного, но натовские армии были совершенно не готовы к подобным действиям, ни морально, ни физически. А тут на голову европейских политиков свалился еще и этот пресловутый «вооруженный конфликт» с русскими…
– Ну что тут еще сказать? – молвил президент Франции (беседа велась на языке принимающей стороны, благо оба лидера хорошо знали французский), ставя высокий стакан с недопитой минеральной водой на изящный столик времен Наполеона III и откидываясь на спинку кресла. – Все очень тревожно, Макс. Увы, но результат неожиданно получился практически противоположный. Похоже, наши ранее достигнутые позиции в Польше и Прибалтике несколько пошатнулись. Хотя, по нашему мнению, не случилось ничего страшного, в Варшаве делают из этого трагедию и говорят о том, что произошедшего они нам не простят. Сейчас у них происходит радикальная смена власти и политического курса. Не менее полугода они будут пребывать в полной неопределенности, но совершенно точно, что они слишком и надолго напуганы, чтобы в ближайшей перспективе открыто выступать на нашей стороне. К тому же большинство в тамошнем сейме явно получат противники евроинтеграции, не слишком верящие в основополагающие принципы демократии… – А что говорят по этому поводу американцы? – спросил Саргтишлер, делая вид, что рассматривает модный галстук французского коллеги. – Или они тоже склонны все драматизировать? – Госсекретарь сообщил мне, что президент более не хочет напрямую влезать в европейские дела. Мне было прямо сказано: вы нам слишком дорого обходитесь. И НАТО в целом, и каждая страна блока в отдельности. Американцы считают, что в Польше и Прибалтике погибло слишком много их людей плюс казна Соединенных Штатов понесла откровенно чрезмерный материальный ущерб. Госсекретарь даже декларировал намерение конгресса потребовать от нас компенсации по этим статьям. В том числе за поставленное прибалтам и полякам американское вооружение и технику, которые были ими потеряны… – Какие же они мелочные… Кстати, англичане тоже не считают, что военные действия в Европе сейчас хоть кому-то на пользу. – Им легко рассуждать, они взяли и ушли, вовремя и первыми… – Что вы имеете в виду, Фабрис? – Да все то же. Теперь американцы, а за ними и англичане имеют наглость указывать нам на то, что Евросоюз и НАТО, а точнее, то, что от них еще осталось, по их мнению, трещат по швам. Я не придерживаюсь столь пессимистической точки зрения на этот вопрос, но мои военные аналитики говорят о том, что для того, чтобы избежать этих проблем нам, а точнее, нашим предшественникам, надо было выбрать активную стратегию очень давно – еще в конце 1990-х. Ведь тогда, скажем, в 1999-м, сразу после Югославии, мы вполне могли без больших затрат одержать военную победу над русскими, причем с сухим или почти сухим счетом… – Ваши военные аналитики забывают, чего бы тогда стоила оккупация столь обширных территорий, даже в плане обустройства военных баз и содержания на них миротворческого контингента… А что теперь? – Теперь подобное уже, увы, не получится. Да, шанс был, но он, увы, упущен. Признаю, что поляки, в свое время, очень ловко обманули всех своим быстрым вступлением в ЕС. Но больше они, как считают наши военные, не захотят сражаться. |
