22 апреля стало ясно, что корпус Штайнера и армия Буссе разгромлены. Гитлер бушевал, обвиняя генералов в коррупции и предательстве. Затем он сник и заявил, что хочет покончить жизнь самоубийством. На следующий день Гитлер стал обсуждать план прорыва из окружения с армией генерала Венка, которая должна была атаковать советские позиции западнее Берлина. Фюрер приказал Венку прорываться к имперской канцелярии. Однако армия Венка к тому времени уже была окружена советскими войсками. Геббельс, Борман и генерал Кребс скрыли от Гитлера это известие. 24, 25, 26, 27 апреля фюрер продолжал командовать призрачной армией, посылая приказы и передвигая флажки на карте. "Все время Кребс звонил и каждый раз передавал какое-нибудь радостное сообщение… — вспоминал командующий обороной Берлина генерал Вейдлинг. — То передовые части армии Венка уже сражаются южнее Потсдама, то… в столицу прибыли три маршевых батальона, то Дениц обещал на самолетах перебросить в Берлин самые отборные части флота".

28 апреля игра, наконец, приблизилась к развязке. На военном совещании генерал Вейдлинг сообщил Гитлеру о том, что берлинский гарнизон сможет оказывать сопротивление советским войскам не более двух дней. "Единственная наша надежда — это Венк", — продолжал твердить фюрер. Он приказал фельдмаршалу Грейму и его подруге Ханне Райч срочно вылететь на один из аэродромов под Берлином и собрать все самолеты для поддержки армии Венка с воздуха.

Однако к вечеру последняя надежда рухнула: Гитлер понял, что армия Венка не сможет прорваться к Берлину. Фюрер вызвал секретаршу Тройдль Юнге и продиктовал два завещания: личное и политическое. В последнем он объявил своими преемниками гросс-адмирала Деница и Геббельса, а для Бормана придумал титул "рейхсминистра по делам партии". В конце Гитлер продиктовал:

"Моя жена и я выбираем смерть, с тем чтобы наши тела были немедленно сожжены…"

О вранье германских чинов от мала до велика, о наглом обмане фюрера и германского народа можно говорить долго. Ну, вот, например, мало кто знает, что Великий Геринг поклялся фюреру и народу, что на территорию Рейха не упадет ни одна вражеская бомба — он и его Люфтваффе этого не допустят! Если же случится вдруг такое — то пусть его все называют не Герингом, а Майером. (Иметь фамилию Майер в Германии — все равно, что не иметь фамилии вовсе (с))

Что было дальше — все знают, на Рейх упали сначала английские бомбы, потом советские, а потом союзники Рейх просто завалили ковровыми бомбардировками. Трудно назвать немецкий город, на который не высыпали кучу бомб, отлакировав фугасные слоем зажигалок. По самым скромным подсчетам погибло при этом более полумиллиона гражданских немцев и немок.

Также можно вспомнить, что именно из-за наглого необдуманного вранья чинов Люфтваффе — и Геринга опять же, пообещавших снабдить армию Паулюса всем необходимым и провалившим снабжение военнослужащие 6 армии получили дистрофию, обезвоживание и неизбежную массовую гибель в итоге. Рейхофилы не любят об этом говорить, предпочитая красивые сказки про асов с безумными счетами.

Между тем и счета асов — Хартманнов, Руделей и Кариусов с прочими Виттманами — как минимум очень спорны. Внятное определение счета можно видеть, скажем, в произведении Виктора Курочкина, писателя и бывшего самоходчика, награжденного двумя орденами Отечественной войны. Если вы читали его "На войне как на войне" то помните этот эпизод — мл. л-т Малешкин расстрелял из засады два Тигра, после чего откатываясь назад с огневого рубежа самоходка развалила хату, упавшая крыша и пыль создали у экипажа впечатление, что самоходку подбили и она задымила, экипаж выбрался из машины, а та еще некоторое время каталась сама по себе, подтверждая звание самоходной установки, пока ее не долбанули ворвавшиеся в село танкисты с Т-34. Вот и было видно в Тиграх дыры от калибра СУ-100, а в СУ — дыру калибром 85 мм.