Космос-адмирал эс-Аггер, который в течение всего боя простоял в главной рубке управления, усталой походкой прошел не к своему столу, а в угол кабинета, сел в кресло и властным жестом предложил Николаю и командору эс-Урсусу присаживаться в кресла напротив. Он, явно, не хотел, чтобы это ночное совещание носило официальный характер и потому велел адъютанту подать им земные коньяк и кофе. Николаю почему-то отчаянно захотелось курить и он робко спросил:

— Дядюшка Сальве, а сигареты у вас есть?

Через пару минут стюард вкатил в кабинет сервировочный столик, на котором помимо всего прочего лежало несколько пачек различных земных сигарет, дымопоглощающая пепельница и даже золотая зажигалка «Зиппо». Николай выбрал себе «Кэмэл», быстро распечатал пачку, закурил, сделал несколько жадных затяжек и почти сразу же затушил сигарету, сказав:

— Хорошая штука боевая техника, вот только одно в ней плохо, если приспичило сделать пару затяжек, ни в танке, ни в кабине самолёта, ни, тем более, в боевой рубке гладиуса не закуришь. Когда лежишь в секрете тоже, но даже в глубоком тылу врага после боя всегда есть возможность перекурить.

Космос-адмирал и его начальник контрразведки выслушали слова начальника тайных операций с таким видом, словно он только что изложил им какую-то сакральную тайну вселенского масштаба. Кивнув головой, командир линкора спросил:

— Ник, ты ждёшь каких-то очередных неприятностей?

Николай слегка улыбнулся и ответил:

— Мой адмирал, то, что нас ждёт впереди будет пострашнее любых неприятностей, если вы этого не предотвратить немедленно. Честно говоря, я даже и не ожидал, что энергоны бросят на нас такие силы. Похоже, что взрыв на Крейде имел гораздо большую мощность, чем я предполагал. Если мне не изменяет память, то мы сегодня спалили им порядка восьми тысяч единиц техники, ставшей им в немалую копеечку. Спесь мы с них, конечно, сбили весьма основательно, но тем самым поставили под удар своих близких и самых лучших друзей. То, что теперь Лакус всеми правдами и неправдами постарается заслать на «Оффенсио» какого-нибудь отморозка, фанатика с остекленевшими глазами, меня совершенно не волнует. С этой проблемой Мартис справится и без моих подсказок, хотя уже через пару часов я жду один подарок от адмирала Регнера. Не буду делать из этого никакого секрета, он всего лишь пришлёт нам все имеющиеся в Управлении С ориентировки на пиратов, уголовников и прочую шушеру, не внушающую доверия вместе с генетическими кодами. Вам же, мой адмирал, нужно срочно позаботиться о тылах «Оффенсио» и потому вы должны отдать два приказа: экипажу линкора приказать срочно вверить всех своих родных, близких и друзей заботам князя Прогенитора, а мне привлечь на защиту нашей космической крепости надёжных людей. Их немного, всего двадцать три человека вместе с адмиралом Шутером, но он ради этого согласится надеть на себя свой старый имперский мундир унтер-офицера. Если вы сделаете так, то «Оффенсио» будет совершенно неуязвим для Лакуса. Даже если этот мерзавец вывернется наизнанку, он ничего не сможет сделать. Ему будет просто невозможно дотянуться ни до кого из нас, зато мы будем совершенно свободны в любых своих действиях и уже поэтому станем смертельно опасны и для него, и для его дружков энергонов.

Руки космос-адмирала, который пил кофе из изящной чашечки китайского фарфора, предательски дёрнулись при этих словах и он спросил с надеждой в голосе:

— Ник, Гораций сможет защитить этих людей?

Николай грубоватым тоном спросил вместо ответа:

— А зачем он тогда вообще взялся за это дело? — После чего подтвердил, решительно кивнув головой — Без малейшего сомнения, мой адмирал.