|
Расплодились черви, вольготно себя чувствуют. Когда Сайгон вернётся на Святошин, он обязательно организует сюда экспедицию. Надо же извести эту погань, а то вовсе отрежут станцию от внешнего мира. Да и туннель может обвалиться… Кислотой их, что ли, травить? – Их едят, – подал голос Лектор. – Вкусные, честно. Если хорошо приготовить. Я умею. Сайгон скривился. Жрать слизких, чёрных, как смола, выползков с локоть длиной? Ну уж нет! А как насчёт улиток, Серёженька? В метро ведь улитки вырастают с кулак размером. Иногда попадаются экземпляры с футбольный мяч. Это корм для нищих, для тех, кто не может заплатить не то что за хомячину и крольчатину, но даже за крысу. Правда, Сайгон сам с удовольствием трескает жареных улиток. Только просит жену готовить их так, чтобы никто не узнал о его кулинарных пристрастиях… – Ты с какой станции? – спросил он, чтобы не идти молча. В темноте вообще тяжело сохранять тишину, а после пережитого стресса и подавно. – До Вокзальной ведь где-то жил? – С Дарницы мы, – рассеянно ответил Лектор. Он на ходу обкусывал ногти. Тоже занятие. – Откуда?! – Сайгон решил, что бродяга над ним издевается. Но на дальнейшие вопросы Лектор отвечать отказался. Категорически. А если правда с Дарницы? Да ну, быть такого не может! Метромост разрушен. Или всё-таки уцелел? К тому же Дарница – на поверхности! Или нет?.. В любом случае Лектор что-то не договаривает. Или всё-таки издевается?.. Сайгон настолько озадачился, что не сразу заметил свет впереди. Над шпалами возвышалась полосатая тренога. На треноге стояла зажжённая карбидка. – Опять «Стой! Запрещается проезжать сигнал!»? – спросил Лектор. Сайгон кивнул: – Шутка, сказанная дважды, перестаёт быть смешной. Тут были люди. Карбидка сама не загорится. Но кто это сделал и с какой целью? Сигналы светофоров предупредили об опасности. Следует ли дальше доверять намёкам анонимных доброжелателей? Или кровного врага? Опыт жизни в метро подсказывал, что никто ничего не делает просто так – за всё надо платить. А Сайгон не покупает, не зная цену. Добрые дела – это ведь товар, верно? – Как зебра. – Лектор прикоснулся к треноге, словно надеясь, что она встанет на дыбы и ускачет далеко-далеко. Сайгон ухмыльнулся: тянет-таки парня в пампасы, или что там у него на родине. Через полсотни метров путь им преградила ещё одна тренога, на сей раз с прямоугольной табличкой, на которой было написано: «Стой! Контактный рельс под напряжением!». – Любят дамочки хлам подбирать, – сказал Лектор. И добавил: – Нивки рядом. Сайгон мысленно выругался. Верно, пацюк закусай! Путь в новинку лишь ему, а нигериец излазил метро вдоль и поперёк. В туннелях он себя чувствует лучше, чем Сайгон на родной станции. Вдруг из темноты к ним кинулось нечто чёрное и бесформенное. Сайгон схватился за лук, но Лектор подтолкнул его локоть – и стрела ушла вверх. Ищи её теперь! – Опусти оружие, босс! – зашипел бродяга. – Жить надоело?! – Отсутствие частоты! – крикнуло нечто. И ударило Сайгона прикладом в грудь. Глава 4 Амазонки Сработала охранная сигнализация. Столько лет ей, а до сих пор в порядке. От станции Нивки уже спешило подкрепление, лязгая металлом, топая ботинками и подсвечивая дорогу плошками с жиром… А на Святошине сигнализация приказала долго жить в незапамятные времена, иначе нигерийцы не пробрались бы незамеченными. – Эй, аккуратней! – разозлился Сайгон. Не нравилось ему, когда его бьют. И тут же получил прикладом в живот. А через мгновение под сводом туннеля врубился прожектор. На какое-то время Сайгон ослеп. Потом, когда глаза перестали слезиться, осмотрелся. |
