– Х-хорошо. Поверю… ещё раз. Заодно и от этих избавимся. – Она дёрнула головой, явно намекая на окружившую Храм стаю рукотворных чёрно-зелёных акул.

– Эвиал в неоплатном долгу перед тобой, Сильвия. – Наллика, Трогвар и эльфийка, как по команде, склонили головы.

Существо хрипло и скрипуче расхохоталось.

– Выпью, выпью, выпью… – вдруг выговорило оно и опрометью выбежало из Храма.

Наллика вздрогнула.

Их встретили высыпавшие на улицы маги Академии, грудь в грудь сшиблись ополченцы; несколько чародеев попытались обойти сражавшихся и хоть как-то оградить огромное отравленное пятно, оставшееся на месте порта и ближайших к нему городских кварталов.

А чёрные тучи, по-прежнему изливая яд и оставляя за собой широкую полосу парящего моря, ползли прочь, повинуясь приказу новой властительницы.

…Белоснежный мрамор под ногами Хозяйки Ливня потемнел, словно присыпанный пеплом. Та, что совсем недавно звалась Сильвией Нагваль, застыла в напряжённой позе, воздев руки к небу. Незримые вожжи тянулись на десятки и сотни лиг, направляя бег несущих смерть облаков; это оказалось трудно, словно тащишь в гору мешок, набитый давящими на спину угловатыми каменюками. С каждым мгновением косматые тучи всё набирали и набирали ход, несясь, словно подгоняемые неистовым штормом.

Хозяйка Ливней чувствовала каждую каплю, что обретали свободу и устремлялись вниз, к морю, в жадной и неутолимой страсти соединиться с плотью и обратить её в ничто. Она никогда не испытывала ничего подобного. Смерть других становилась её жизнью; и теперь она понимала отца. Он не мог поступить иначе. Он не мог жить иначе, но не мог и выпустить страшные тучи на волю.

Меньшее зло, прошептали обезображенные губы, где сквозь лохмотья кожи и почерневшего мяса проглядывали кости. Меньшее зло, и ничего более.

«Идите сюда, облака. Я разделю вас, я образую кольцо. Ни одна капля не упадёт на Храм. Мне нужны только вы, на чёрно-зелёных галерах. Мне нужны ваши души, и я выпью их. Мне некуда деться. Я такова, какая есть.

Мой Ливень – моя смерть и моя жизнь. Я – меньшее зло.

…Прощай, жизнь, – пронеслось мимолётное. – Прощай, всё то, чем я жила. Все горделивые планы, надежды, расчёты. Честолюбие, гордость, желание. Упоение, жажда, утоление. Всё, из чего я состояла. И ты, моя память, тоже прощай…»

Её переполняли чужие воспоминания. Простые и грубые мысли матросов с погибших под Ордосом вражеских галер. Вместе с душами Хозяйка Ливня вбирала в себя всё, с чем расстались те, кто распался жирным чёрным ! пеплом, мокрым и отвратительным. И сейчас к этим воспоминаниям добавятся другие – небо над Храмом Океанов стремительно темнело, наливалось чернотой, набухало смертью.

И всё-таки последний барьер она не переступала. Сильвия Нагваль не встала сама под струи льющегося с небес яда, разъедавшего всё и вся. Облака расходились, обтекая мраморный храм, сверкавший посреди сгустившегося сумрака, словно маленькая лампада.

Кажется, на вражеской эскадре быстро поняли, в чём дело. Быть может, каким-то образом получили известие с гибнущих у Ордоса кораблей, быть может, некий чародей успел послать сообщение за миг до того, как сам обратился в пепел, – какая разница? Град сыпавшихся на Храм ядер внезапно прекратился, на галерах поспешно ставили паруса, сотни и тысячи вёсел вспенили воду.

«Вы не уйдёте, – посулила Хозяйка Ливня. – Я – чудовище, а мы очень не любим упускать добычу».

– Не думай так, – Наллика бестрепетно положила руку на обезображенное, полуистлевшее плечо. – Ты не чудовище. Ты Сильвия Нагваль, дочь мага, некогда – могучего, сильного и гордого. Человека, Сильвия, человека! Он бросил вызов страшной силе, девочка, и заплатил столь же страшную цену.