Мы ехали по пустынной сельской местности. Исключая дорогу, здесь не было никаких следов цивилизации – я не видела ни оград, ни домов, ни даже живых изгородей.

– Даже после зачистки эта земля осталась заброшенной. От черного дыма, который применяли марсиане, и от красной травы, которая в изобилии здесь разрослась, остались следы – как считается, ядовитые. Поэтому здешние земли ни к чему не пригодны.

– Конечно, этим удобно прикрываться, – с усмешкой заметил Альберт Кук.

Ближе всего к месту высадки марсиан дорога подходила в Пирфорде. Там мы заметили солидное здание из бетона и рифленого железа, с колючей проволокой и вышками по всему периметру, вооруженными часовыми и беспечно развевающимся британским флагом. Чтобы подобраться ближе к яме, пришлось бы проехать через еще один пост – куда более внушительный, чем в Гилфорде.

– Я вообще не вижу отсюда воронку, – пожаловалась я.

– Ничего удивительного, – отозвался Филип. – Так со всеми ямами. Слишком важные объекты, чтобы по воскресеньям пускать к ним ротозеев и торговцев лимонадом.

– Более того, – добавил Кук, – там идут какие-то научные изыскания. Сделали из ям что-то вроде лаборатории. Ученые, изобретатели, военные – все возятся с марсианскими машинами. Видимо, пытаются приспособить их для людей.

Филип хмыкнул:

– А вы откуда знаете?

Бывший артиллерист постучал себя по носу.

– У меня свои источники. И читатели – даже военные, – которые согласны с некоторыми моими взглядами, кое-что мне сообщают. Выяснить, как именно работают эти штуки, не составило большого труда. Взять, например, тепловой луч: тот умник Дженкинс ошибся с его описанием. Это оружие испускает луч в особом – инфракрасном – спектре, и он попеременно отражается от двух маленьких зеркал, становясь все ярче и ярче, пока не вырывается наружу. Когерентный луч – так он называется. Большое параболическое зеркало снаружи пушки нужно, как я понимаю, только чтобы прицелиться – оно испускает свет, едва видимый для нас. А в самом луче пятьсот градусов – еще немного, и он мог бы плавить металл. Готов поспорить, вы этого не знали! Или взять летающие машины: тела марсиан еще не успели остыть, а людям уже удалось запустить эти механизмы. Но чего они не знают – так это того, какая сила приводит их в движение. Внутри у каждой этакие маленькие коробочки – источники энергии… Но они не сжигают ни уголь, ни бензин и не похожи на электрические батарейки.

– Он прав, – подтвердил Филип. – Есть пара немецких физиков, Эйнштейн и э-э-э…

– Шварцшильд, – пробурчал Эрик.

– Да, именно. У них есть теория, что эти коробочки как-то связаны с энергией, заточенной, по их словам, внутри каждого атома. Если ее только получится высвободить… возможно, именно это удалось марсианам. Если так, то это пока лежит за гранью нашего понимания.

– Еще бы, – сказал Кук не без удовлетворения. – Но бомбы на их основе уже получаются неплохие. Возможно, вы слышали о взрывах в Илинге, Кенсингтоне и Манчестере. Ученые возились с этими устройствами – бум! бах! – и сровняли сто гектаров с землей.

Уолтер воочию наблюдал проявления этой мощи. В Летописи говорится о том, как камера теплового луча у него на глазах обратила воды реки в Шеппертоне в пар и вдоль берегов прокатилась кипящая волна. У Уолтера до сих пор оставались шрамы от ожогов, полученных в тот день. «Подумай, сколько времени нужно чайнику, чтобы закипеть! – сказал он мне однажды.