– Спасибо, Зэф. Вы мне очень помогли! – радуясь, что нашёл объяснение, улыбнулся Тоот.

– Но, честно говоря, – продолжал бывший психиатр, – если бы мне в прежние времена пришлось слышать о ком‑либо с таким диагнозом, я бы решил, что он лжец.

– Почему?

– Крайне нетипичный случай. Но это, энц ротмистр, уже вопросы медицинской практики, которых я не имею права касаться.

– Верно. – Тоот начал складывать бумаги на столе в стопку, чтобы не смотреть на старшину. – Но ведь этот горец тоже весьма нетипичный случай.

– Ага, и вам так показалось? – радуясь возможности начать беседу, оживился Зэф. – Об этих горцах, конечно, мало что известно. Но, согласитесь, рисунки, которые он тут демонстрировал, свидетельствуют о высоком развитии того, что называется мелкая моторика.

Тоот поднял на собеседника суровый взгляд.

– Простите, энц ротмистр. Всё понял. Когда‑то, ещё в прежние времена, я бывал в музее изобразительного искусства. Там сейчас Галерея Преданности. Так вот, я как раз попал на выставку горских мастеров. Картины очень яркие, но, как бы так сказать, простые. Это вообще свойство малоразвитых народов – игнорирование деталей и любовь к ярким цветовым пятнам. Рисунок же этого Мака Сима как раз, наоборот, очень точен в деталях, и ещё… – Зэф взволнованно поднялся со стула, – этот, с позволения сказать, горец умеет готовить и, по всему видно, хорошо готовит земляные клубни.

– К чему вы ведёте?

– Энц ротмистр, – почти с превосходством в голосе ответил бывший психиатр, – никто по обе стороны Голубой Змеи не станет есть земляные клубни! А уж в горах они и подавно не растут.

– Занятное наблюдение. И кто же, по‑вашему, этот, – Тоот ухмыльнулся, – найдёныш?

– Признаться, не могу даже предположить. – Старшина запустил пятерню в огненно‑рыжую бороду. – Он не относится ни к одному известному мне народу, что, как бы я посчитал в прежние времена, невозможно. И ещё, у него очень устойчивая психика, хотя в то же время парень явно неадекватен.

– Вы говорите загадками, воспитуемый Зэф.

– Увы, для меня самого эти загадки без ответа.

– Ладно, оставим разговоры. Честное слово, Зэф, мне жаль, что вы, – Тоот замялся, – выродок. Лучше бы вам заниматься вашей странной находкой, а не фугасами на Территории укрепрайона.

– Полностью с вами согласен. – Бывший психиатр развёл руками и вновь вцепился в бороду.

– Ладно, старшина. – Ротмистр, опираясь на трость, поднялся с места. – Разговор окончен, через полчаса рядовой Кросс должен быть у крыльца блокгауза.

Командирский бронеход, лёгкая приёмистая «Куница», мчал по дороге, легко преодолевая колдобины, глубокие лужи и разбитые танковыми гусеницами участки трассы. Спаренный с камерой прожектор внешнего обзора быстро вращался на крыше штатного транспортного средства ротмистра Тоота, ежесекундно передавая на экран довольно чёткое изображение округи. Встроенный каталог давал возможность обнаружить попавшие в сферу обзора бомбомёт, орудие или вражеский танк.

Эта часть укрепрайона не зря считалась надёжно очищенной.

– Выезжаем за пределы Территории, – сообщил вахмистр Грас, указывая на экран. – Слева двести – блокпост.

Погруженный в свои мысли, Тоот кивнул и приказал сбавить ход. Выскочившие на дорогу легионеры, увидев командира гарнизона, замерли по стойке «смирно», поднеся ладонь к лихо сдвинутым набекрень беретам. Служба здесь считалась знаком особого благоволения, даже противопылевые маски тут носили в лучшем случае пять‑шесть раз в месяц, когда ветер дул от Голубой Змеи.