|
— С тебя бутылка шнапса! — И три порции колбасок! — подхватил невзрачный очкарик, похожий на школьного учителя. — Пари есть пари! Незадачливый скалолаз не отвечал. Он лежал на земле, раскинув руки, и изо рта у него вытекала струйка крови. — Эй, да он убился! — пробормотал третий из курильщиков — худой брюнет с длинным унылым носом. — Парни, смотрите, он же мертвый! Подошедший Жером отодвинул брюнета в сторону и наклонился над телом упавшего. Потрогал пульс, потом вытащил из кармана авторучку и, раздвинув с ее помощью челюсти, заглянул скалолазу в рот. — Все в порядке, — сказал он, вытирая руки чистым носовым платком. — Ваш приятель просто мертвецки пьян. — Но у него же кровь! — возмутился очкарик. — Язык прикусил, когда падал, — Жером обвел взглядом испуганные лица курильщиков. Низшие чины, краснорожий — фельдфебель, брюнет — старший прапорщик. Очкарик оказался рангом чуть повыше — штурмшарфюрер СС с белой штабной выпушкой на фуражке. — Вы что же, заключили пари? — Да, господин гаупштурмфюрер, — у эсэсовца от страха запотели очки, — пари, собственно, было простое: мы вскладчину купили обершарфюреру Коху бутылку шнапса, а он должен был ее выпить и залезть в кабинет Задницы Эрни… простите, это мы так называем нашего коменданта. Но он, видите, не справился. — Я вижу, что вам совершенно безразлична жизнь товарища, — оборвал его Жером. — Настоящие национал-социалисты так не поступают. — Виноват, господин гаупштурмфюрер… — Бросьте. Вашему Коху требуется помощь. Вы можете раздобыть лед? — Лед? Да, пожалуй. У Вилли в холодильнике должен быть. — Приложите ему к затылку и держите, пока не растает. — Вы же сказали, что с ним все в порядке! — Я имел в виду, что он жив. Ну, быстро! Очкарик сделал знак своим друзьям. Краснорожий и брюнет подхватили бесчувственное тело Коха под руки и потащили к двери, ведущей в подвал коллегиума. — Куда это вы его? — осведомился Жером. — К Вилли! — объяснил эсэсовец. — Вилли — это хозяин бильярдной, а заодно и бармиксер. Осмелюсь спросить — вы недавно в городе, господин гаупштурмфюрер? — Я приехал сегодня. Но про бильярдную уже кое-что слышал. — Я с удовольствием покажу вам ее. Штурмшарфюрер Клейнмихель, к вашим услугам. Бильярдная Вилли была оборудована в глубоком подвале с кирпичными сводами. Под потолком тянулись закопченные деревянные балки. Помещение было разделено на два зала, в одном находилась барная стойка и полдюжины деревянных столов, темных от пролитого пива, в другом стояли два бильярдных стола и четыре глубоких, обитых кожей кресла. По стенам развешаны фотографии белокурых красоток и мишени для игры в дротики. За стойкой стоял сам Вилли — невысокий лысоватый крепыш с бакенбардами и в белом фартуке. — Вилли, — заорал ему с порога очкастый Клейнмихель, — у нас гости! Приветствуй господина гаупштурмфюрера да налей ему своего лучшего пива! — Хайль Гитлер, — без особого энтузиазма ответил бармиксер, поднимая правую руку. — А пиво у меня все равно одного сорта, для всех одинаковое. — Я все равно не откажусь, — сказал Жером. — Так что наливайте, да поскорее. — И мне заодно, — Клейнмихель подмигнул бармиксеру. — Сегодня за все платит старина Кох. — Вашему Коху сейчас к башке лед прикладывают, — заметил Вилли. — А ну как отморозят совсем — кто тогда будет платить? — Не беспокойтесь, — Жером взял запотевшую кружку. Кружка была своя, советская, пузатая, как самовар. А вот вкус пива показался ему незнакомым — раньше он такого точно не пробовал. |
