— Ленок! — Крикнули из комнаты с пленным. — Водка есть?

— Нет. — Откликнулась она, с удивлением отметив, что голос дрожит.

— Вот жопа, Ленок. — Штык возник в коридоре. На мгновение замолчал — в своём чёрном плаще до пят, лицо, словно выбито из скалы искусным скульптором, узкие тёмные очки подчёркивают скрытую мощь, рельефная мускулатура под тонкой рубашкой, широкие плечи, слегка наглый изгиб губ, ровный подбородок — очарование хлещет через край… — Я короче сквозану за киром. Так просто этого хуилу не привести в норму. Сделаем всё в натуре красиво. Ща водяры притащу, и научим хмыря под колёсами щториться, под нормального косить.

Н-да. Как только он открывает рот, всё очарование исчезает, Лена кивнула в ответ — говорить опасалась, подозревая, что голос опять дрогнет.

— Я быром. — И выскочил из квартиры.

С минуту она смотрела на дверь. В голове шумело, ни единой мысли. Впервые за много месяцев, она снова ощутила себя просто молодой девушкой, самой обычной, самой простой.

А потом, словно бы кто-то повернул ключ в замке зажигания — разум включился в работу, эмоции погасли, она получила ответы на всё, что творилось с ней. Всё было предельно просто — гормоны, долгое воздержание, довольно хорошая генетическая совместимость Штыка и её самой, его статус в клане, отвечавший генетическим потребностям молодой самки, и…

Лена шмыгнула носом. Мрачно глянула в зеркало. Полученные ответы, не только не помогли, а ухудшили ситуацию. Всё-таки, куда легче, когда не знаешь, почему тебя тянет к другому человеку. Пока не знаешь ответов, можно писать стихи, думать о возвышенном, вздыхать о вечности и петь осанны неведомой фигне. Но как только ответы получены, всё рассыпается, становится каким-то унылым, простым и пресным. Особенно если это любовь, ненависть и прочие яркие эмоции. Понимание их истоков, механики, причин и следствий, обезличивает их, делает чем-то вроде цепочки простых и предельно понятных действий. Например, как разжигание костра. Ничего мистического, ничего высокого и загадочного, тупо порядок механических действий, с известными последствиями и сознанием того, что рано или поздно, костёр всё равно потухнет.

— Эх, кажется, я грущу о той, какой я была. Слабая, глупая, полная восхищённой фигни.

Лена это практически простонала. Не подозревала она, что есть у Мудрости, такая вот оборотная сторона. И как же быть? Как насытиться лучшим в мире мясом, если его вкус стал пресным и отвратным? Как напиться впрок, если вместо удовольствия, ты видишь стройную цепочку процессов, которые вызывают твоё удовольствие? Как, как, нужно, Лена отвернулась от зеркала, села в кресло, закурила сигарету. Прикрыв глаза, она откинулась на спину и позволила разуму расслабиться. Но всё равно видела и чувствовала — мозг получал информацию от нервных рецепторов, и сознание считывало всё до последнего отблеска этих данных. Она видела как никотин и сопутствующие вещества, поглощаются лёгкими, как никотин достигает рецепторов в мозгу. Она ощутила удовольствие от курения, но так, словно бы стояла сейчас в стороне и без тени эмоций, даже без всякого интереса, наблюдала за своим телом. Все попытки просто погрузиться в процесс и насладиться сигаретой, приводили только к ещё лучшему качеству получаемых данных и увеличению их общего количества. Теперь она фиксировала работу большей части собственных рецепторов, раздражаемых никотином. Удовольствие от этого раздражения, практически исчезло — разум оценивал и просчитывал, выкладывал диаграммы и графики, используя гипотетические цифры уменьшения и увеличения потребления никотина, включал в расчёты скорость её регенерации, вводил новые данные…

— Я так свихнусь.