— Чё за нахер ваще? — Рыкнул он, передёрнув плечами.

— Это вы мне? — Обернулся какой-то прохожий, поправляя очки. Штык на него глянул, поморщился и рванул бегом, прохожий долго смотрел вслед быстро удаляющейся тени. В какой-то момент он начал икать. Потом пошёл — не туда куда собирался, просто он позабыл куда шёл и зачем…

Надя открыла глаза уже не в первый раз. Снова над ней потолок. Снова пахнет больницей. Слева всё та же капельница, справа всё та же стена одиночной палаты. Надя с трудом подняла руку и коснулась своей шеи — повязки там больше нет. Только заживающий шрам. А вот капельница всё ещё на месте. При каждом движении игла двигается, становится больно — нет сомнений, больница российская. А судя по проплешинам в стене, за которыми виднеется кирпич, ещё и в глубинке какой-то. Она всё ещё в том маленьком провинциальном городке Кузбасса. В памяти снова вспыхнули последние минуты, которые она провела не здесь. Она копает могилу, потом вампирша прыгает вниз и приставляет голову мёртвой вампирше на место. Потом странный звук и эта тварь восстаёт из могилы, её клыки пронзают шею, хорошо, что она всегда сжигала или топила убитых вампиров. И хорошо, что для голов и тел использовала разные мешки. Она не знала, что они способны ожить, лишившись головы. Никто из охотников об этом не знал.

Впрочем, не так уж много она знала охотников, надо уходить. Непонятно почему она ещё жива, но нужно бежать. Если её не убили, значит, она нужна вампирам. И зачем, лучше не узнавать.

Надя попыталась вытащить иглу из руки. Попыталась приподняться на постели — бесполезно, сил нет. Даже моргать, отчего-то, слишком тяжело. В чём дело? Что вообще происходит?

— Проснулась? — Надя поворачивает голову. В палату заходит пожилая медсестра, с каким-то злым взглядом. Вампир? Не похоже, обычно они молоды, впрочем, опять же, она не так много видела вампиров. Охота на них дело не простое, поганые твари прячутся весьма ловко. Редко когда вампира можно опознать по внешности. Зачастую они выглядят как обычные люди. Разве что клан в Ленске, с которым ей довелось столкнуться — красные глаза выдают их. Да и то — та, что заставила её копать могилу. Она носила линзы, если бы она встретила её на улице, ни за чтобы не поняла, какой монстр скрывается за внешностью вполне обычной девушки.

Был ещё один клан, который можно было узнать с первого взгляда, те, что носили длинные серебристые волосы, к сожалению, это не всегда показатель. Пару лет назад, она охотилась одна. Свою жертву нашла случайно, заметила парня с серебряными волосами на улице и начала слежку. Он вёл обычную жизнь, прятался очень грамотно — ей ещё не попадались настолько ловкие вампиры, она убила его во сне.

Пробралась в дом, выстрелила вампирским транквилизатором и сняла голову одним ударом мачете. Голова покатилась по полу, а из обрубка шеи хлынула кровь — жалкая струйка. Кровь сереброволосого парня свернулась. Он бы умер, даже если бы она не отрубила ему голову. Для людей, этот транквилизатор был самым мощным ядом из всех возможных. Собственно, он из кучи ядов и делался, вампир просто надолго отключался, человек мгновенно умирал — практически мгновенно сворачивалась кровь во всех сосудах и венах. Тогда, там, она убила человека.

С тех пор Надя втрое осторожнее, с тех пор она лучше проверяла тех, на кого охотилась…

— Как наша больная себя чувствует?

Медсестра склонилась над ней, глаза злобно блестят. Такое чувство, что ей нравится видеть беспомощность Нади. Что с ней не так? Или она вампир и радуется возможности поиздеваться над пленённым охотником за вампирами?

— Иди к чёрту, отродъе. — Шипит Надя, но из горла вырывается лишь едва слышный шёпот. Женщина, кажется, даже не поняла, что Надя сказала.

— Ну-ну, не брыкайся.