— Светлая Луна Глэауте, — произнесла первая эльфийка, на два тона ниже, чем говорила с вампиром и опустилась на одно колено, не поднимая глаз.

— Ты что делаешь Луна? — Прошипела вторая девица, столь же привлекательная, как и первая.

— Я…

— Наблюдатель не может вмешиваться в битву! Ты должна следить, что бы мир людей не узнал о войне и расах, а не заставлять их сражаться!

— Я прощу прощения, но…

— Никаких но. Ты будешь наказана Луна. Твой проступок…

— Оооо… — Простонал Шкет, чуть сгорбившись и зажав то, что пониже ремня двумя руками.

Эльфийки обе сразу повернули головы в его сторону. Вампир судорожно сглотнул.

— Это что было? — Прошипела Глэауте.

— Я извиняюсь, девчонки, в натуре само получилось… — Шкет убрал руки и покраснел до корней волос. Штаны спереди стали влажными. — Отвечаю, девчонки, я на самом деле не такой, у меня с этим всё норм, с тринадцати лет такого не было, отвечаю, но…

— Ты… — И осеклась сразу, заалев щеками.

— Ну, бывает, чё? Кончил я… — Буркнул Шкет, тоже красный как рак. — Но в натуре — это случайность, нервы, все дела…

— Какая мерзость! — Разом сказали эльфийки, в отвращении морщась.

— Чё сразу мерзость? — Оскорбился Шкет. — Я так-то вообще, а тут просто, блять, девчонки, у вас фигурки — я хуею, вы просто пиздец, в натуре, ножки, титьки — ваще прям!

Пару секунд, слышно было только хруст костей и рёв дерущихся на улице вампиров.

— Уходи, животное. Я развеяла заклинание. Ты, — она повернулась к первой эльфийке, — наказания не будет. Эти существа наимерзейшее из всего, что я видела. Ты останешься их Наблюдателем. Поступай мудро сестра, не нарушай…

— Девчонки, а может, телефончиками обменяемся, а?

Эльфийки посмотрели на него так, что, ну по идее, должно было быть страшно.

— Я не специально. Он сам.

— Великие Силы… — Пробормотала первая девушка, глядя, как вампир прикрывает ладонями то место, которое минуту назад было мокрым, а теперь таким и осталось, но дополнительно торчало строго вперёд. Вторая, Глату или как там, брезгливо взмахнула рукой, и Шкет увидел небо. Оно было очень яркое и голубое. А ещё очень быстро двигалось. На спину грохнулся так, что зубы застучали. Попытался поднятья, но ему тут же пришли на помощь.

— Штык, братан, не…

Штык, весь в крови и рванье, с безумным лицом, ухватил его за ноги и мир завертелся. Миг один и Шкет понял, как тяжко приходится бейсбольным битам, когда ими бьют по бетону. Вот ощущения были прям вот такие. Хрустнули кости, кровь хлынула изо рта и его выбросили, так как «дубинка» пришла в негодность. Кувыркаясь по земле, он выл от боли, потом врезался спиной в колесо вагона и замер, занявшись восстановлением конкретно измочаленного организма. Из этого положения, он смог понаблюдать за завершением битвы Титанов — почему-то, именно это слово всплыло в сознании. Наверное, это всё из-за того, что два вагона свернуло с рельс, и они теперь валяются на земле боком. Вскоре к ним присоединился третий. Монстр ударил двумя лапами, Штык скользнул между ними, очутился под брюхом зверя и, сжавшись как пружина, прыгнул ему в брюхо. Удар пришёлся плечами, голова строго вниз — монстр полетел в ближайший вагон. Тот заскрипел искорёженным металлом, перевернулся и монстр укатился куда-то за него. А Штык взревел подобно быку в одно место раненному, и прыгнул через рельсы, через вагон, и там где-то скрылся.