Внешне отношения сердечной дружбы между Венецией и Португалией не изменились ни на йоту. Послы обоих государств по-прежнему изощрялись во взаимных любезностях, выражая сердечную приязнь к партнерам в высокопарных фразах, правила которых диктовались требованиями дипломатического этикета. Что не мешало каждой из сторон, соревновавшихся друг с другом в вежливости, стараться за кулисами добраться до глотки другой стороны, чтобы ее половчей перерезать.

Лиссабон кишмя кишел венецианскими шпионами. Они следили за португальскими вельможами и следовали за простыми моряками по пятам в портовые таверны, проникали на придворные балы и заполняли причалы. Мало того! Путем подкупа «нужных людей» соглядатаи республики святого Марка проложили себе путь даже в португальский государственный архив так называемого «Индийского Дома» в Лиссабоне, где под замками и запорами хранились секретные отчеты мореплавателей о последних географических открытиях, ухитрившись похитить оттуда и переправить в Италию несколько ревностно и тщательно охраняемых тогдашних португальских карт. Справедливости ради, следует заметить, что венецианцы не были одиноки в своем рвении проникнуть как можно глубже в португальские секреты. Не отставали от шпионов «царицы Адриатики» и соглядатаи других государств солнечной Италии. Так, например, герцог Феррары Эрколе I д’Эсте направил в Лиссабон под видом торговца лошадьми своего агента Альберто Кантино. Не скупясь на взятки, Кантино получил доступ в «Индийский дом» и приобрёл там копию планисферы (карты мира с изображением последних португальских открытий, включая берег Бразилии, обнаруженный в 1500 году Кабралом). В 1502 году Кантино тайком вывез три склеенных листа пергамена, на которые была нанесена планисфера, в Италию. Документ получил большую известность под названием «Планисферы Кантино» и лег в основу популярной карты мира Кавери (1505). В настоящее время планисфера Кантино хранится в библиотеке Эстенсе в итальянском городе Модене. Впрочем, довольно об этом…

Несмотря на все ухищрения тайных агентов, добываемые ими обрывки секретной информации не могли помочь Венеции восстановить свои прежние позиции на рынке пряностей. Ключ от океанских ворот в Индию оставался в руках Португалии. Так что Венеция, воображавшая до недавних пор, что, восседая на островах своей изолированной от материка лагуны, сможет вечно владычествовать морем (с которым дож — глава венецианского правительства — в знак этого владычества ежегодно вступал в символический брак, бросая в волны золотое обручальное кольцо с борта пышно изукрашенной галеры «Бученторо»), на деле мало чем могла навредить Португалии, ставшей владычицей Атлантики, в сравнении с которой не только Адриатическое, но и Средиземное море было всего лишь лужей.

В ярости, усиливаемой сознанием своего бессилия, республика святого Марка постаралась натравить на возомнившую о себе выскочку-Португалию египетского султана. Однако дом Мануэл Счастливый не испугался и Египта (или, по-арабски, Мисра). В 1505 году он снарядил армаду из двадцати двух кораблей под командованием вице-короля. Этому флотоводцу, в чье распоряжение было предоставлено полторы тысячи солдат регулярных войск, надлежало, в отличие от командиров предыдущих эскадр, плыть в Индию, не для того, чтобы, как обычно, вернуться оттуда через год с очередным грузом перца и прочих пряностей, но для того, чтобы оставаться там в течение трех лет, укрепляя позиции Португалии на индийской земле.

Дом Триштан да Кунья, родственник Албукерки, предназначенный королем Мануэлом I в вице-короли Индии, внезапно ослеп. И потому монарху Португалии пришлось в последний момент назначить на этот важный пост другого знатного фидалгу. К счастью для да Куньи, его слепота оказалась кратковременной, но за время утраты им зрения его пост оказался занят предприимчивым домом Франсишку ди Алмейдой, незамедлительно отплывшим в Индию в сопровождении своего сына Лоуренсу ди Алмейды (писаного красавца, если верить свидетельствам современников).