Перед приплясывающим от нетерпения штрафником неспешно возник туманный образ юноши в дорогих одеждах, с небольшим сверкающим жезлом, направленным на собеседника.

— Кто вы, и что за необычный вызов?

— Я тот, кого вы судили, приговорив за измену королю к минимально мягкому наказанию: службе в штрафной роте до конца жизни. И еще я ученик Ируга и Айяра и друг крестьянина Вакенши.

Юноша кивнул.

— Достаточно, я узнал незадачливого воришку. Украли ли вы что-либо с нашей последней встречи?

— Да, ваше высочество. Несколько секретов. И готов их предложить за скромную цену. Жизни моих друзей. Я хочу, чтобы их перевели в разведку.

Вельможа улыбнулся.

— Датим просил меня об этом. Немного деликатней и в более привычной мне манере, но разговор на эту тему у нас был. Отставной маршал и его ученики могли бы с большей пользой послужить именно в разведке. Степень риска там немногим меньше, а польза для армии — несомненна. Однако закон выше прихоти, даже королевской. И к тому же, если льер Ируг считает, что он недостаточно реабилитировал себя, чтобы оказаться в разведке, никто не вправе вставать между ним и его честью.

— Вы сейчас же вытащите их сюда, ко мне. Назначите повторное расследование, достаточно убедительное для того, чтобы маршал, если и не был оправдан, то обвинения оказались под сомнением. Это в ваших силах.

— Насколько я знаю, рота, где служит Ируг, сейчас за линией фронта.

— Немедленно отправьте туда гвардию! Они их вытащат.

— Это неправильно. Ставки уже сделаны. — Вельможа закусил губу и бросил быстрый взгляд куда-то в сторону, на еле заметную передающую сферу. — Впрочем, если вы убедите меня в том, что данные действия будут идти на благо королевства…

— Как насчет того, что я знаю, или могу узнать?

— А что вы знаете? О новых ловушках на основе магии света после учиненного вами взрыва не догадался бы только слепой. Не знаю, чем вы купили льера Гинаши, он падок до новинок, но в любом случае это уже не тайна, льер верен короне. Вы можете сказать мне что-то еще?

Ладар покачал головой. Словно собираясь отвернуться, опустил голову, искоса наблюдая за вельможей. Тот несколько раз облизал губы, теряя их надменную безупречность. Принц жаждал, хотел вмешательства сипала, и не важно, что было тому причиной: тревога за войну в целом или проигрыш на сегодняшних ставках.

— У меня нет ничего нового. Есть один вопрос, который я иногда задаю себе в качестве умственной гимнастики. Вы же знаете, я тугодум? Я мог бы задать его и вам, при условии, что нас не сможет подслушать никто посторонний, как бы он ни старался. Хотите его услышать?

Принц неспешно отстегнул с воротника небольшой круг с тремя розами внутри. Несколько написанных на нем рун, и розы принялись расти — вглубь разговора, отсекая человека от всего мира, от собственного тела. Нереально прекрасный аромат роз разрастался, пока не заполнил все вокруг, оставив в воплощенном мире только суровое лицо потомственного царедворца. Шевельнулись строгие губы:

— Ты заинтриговал меня. Этот интерес стоил мне немалой части магической силы, да и один очень специфический артефакт нашей семьи будет неактивен, пока его не зарядят совместными усилиями три специалиста высокого уровня. Говори.

— Если вы помните, я допросил вражеского мага. Просто попал в его тело после того, как чужая душа улетела, но раньше, чем смерть взялась за свою разрушительную работу. Вы в курсе, что я выяснил?

Белые губы шевельнулись:

— Да.