Получив ещё 200 фунтов у Беллами, я снова сравнил номера и выяснил, что той же самой серии. Стало ясно: Беллами получил деньги от вас. К Майоле Фериваль я отправился не потому, что хотел её видеть, а чтобы дать время Джереми добыть деньги для выкупа … Ну разумеется, у вас.

– Очень интересно, – прервал его Вилли. – Но даже если это правда, она все-таки ничего не доказывает.

Кэллаген улыбнулся.

– Верно, Вилли. Совершенно верно. Это только доказывает, что вы получили все эти деньги с банковского счета «Эстейт Мероултон и Траст Компани». Это просто жульничество, а не убийство.

Он оперся на стол.

– Но у меня есть кое-что в запасе. Я ведь сказал, что я – непреклонный суд. И собираюсь эту роль исполнить. Только я могу доказать, что это вы убили Августа Мероултона. И видит Бог, я собираюсь это сделать или…

– Или что? – спокойно прервал его Мероултон.

– Или вы заплатите 10000 фунтов, – улыбнулся Кэллаген. – Работа того стоит.

15. ТОМУ, КТО ЖДЕТ

Вилли встал, вынув руки из карманов пальто. Лицо его оставалось в тени. Кэллаген, балансирующий на задних ножках стула, его не видел.

В Вилли ещё не чувствовалось никакого напряжения. Кэллаген видел, что пальцы его рук спокойны и расслаблены. Где-то на краю сознания он отметил, что Вилли очень хорош, что так просто и легко он не сдастся.

Вилли какое-то время постоял, затем снова сел. В офисе стояла мертвая тишина. Кэллагену почудилось, что он слышит тиканье своих часов и удары собственного сердца.

– Итак, в конце концов вы оказались просто шантажистом, – спокойно прокомментировал Вилли. – Но я всегда считал, что шантажистов следует остерегаться. Они могут быть опасны.

– Однако, – продолжал он небрежно. – 10000 фунтов – это огромные деньги. Особенно для блефующего мистера Слима Кэллагена.

Кэллаген пожал плечами.

– Не понимаю, в чем тут блеф. Я сказал, что у меня есть версия – на мой взгляд, отличная. Я изложил вам ход моих рассуждений, и теперь можете относиться к этому, как вам заблагорассудится. Тут я уже ничего не могу поделать.

– Я понял, – медленно процедил Вилли. – Понял. Итак, вы не можете обосновать обвинение меня в убийстве. Вы просто позволили разыграться своему воображению?

Кэллаген усмехнулся.

– Я так не говорил! Однако давайте посмотрим с другой стороны. Если я получаю 10000 фунтов, тогда я соглашаюсь, что это только версия, которую я тут же забываю. Но если я не получаю 10000, тогда придется посмотреть, что из этой версии выйдет. Грингол наверняка захочет приложить руки к небольшой шараде.

Вилли кивнул.

– Вы уже побывали у Грингола. Снабдили его номерами тех банкнот. Возможно, поделились и прочей информацией.

– Ну вот еще, – возразил Кэллаген, – я чертовски хорошо знал, что он её все равно получит.

– Да? – усомнился Вилли, вопросительно подняв брови. – Но предположим, что история о деньгах, отданных в кредит фиктивным компаниям – правда? Тогда начнется дело о мошенничестве, отодвигая на некоторое время вопрос об убийстве Августа Мероултона.

– Не обязательно, – заявил Кэллаген, все ещё усмехаясь. – Август Мероултон мертв. Только он мог представить улики. Все остальное в вашей власти. И если вы расскажете, что Август одобрял ваши действия, никакой суд не докажет, что вы лжете. Верно? Все, что нужно сделать – добыть кого-то, кто подтвердит вашу версию.