Братья обсушили ее тело и волосы. Один даже надел на нее футболку. Все это время они говорили тихо и настойчиво, прося, даже умоляя ее, чтобы она рассказала им, что случилось.

– Я просто хочу побыть одна, – наконец выдавила она голосом, полным слез. – Пожалуйста, – прошептала она. – Просто оставьте меня в покое на некоторое время.

Они были несчастны. Лили чувствовала их разочарование и беспомощность, но на данный момент не могла думать об их утешении, когда сама была безутешна.

Один за другим они скрылись, и она побрела в спальню, закрыв за собой дверь. Лили свернулась на кровати, ее сердце было настолько тяжелым и разбитым, что она закрыла глаза и молилась о забвении.

– Черт тебя дери, – чертыхался Сет, расхаживая взад-вперед по гостиной. Он сжал кулак и двинул им по стене в беспомощной ярости.

– Какого хрена только что произошло? – потребовал ответа Майкл.

Диллон выругался и провел рукой по волосам, затем по лицу, и с силой выдохнул.

– Это плохо. Это действительно плохо. Она была так непреклонна в том, что бы мы использовали презервативы. Сказала, что не хочет забеременеть. Я согласился с этим. Но это намного глубже.

– Она никогда не намекала на свое прошлое, – сказал Майкл. – Мы не заставляли ее, да и не хотели. И, наверное, думали, что можем просто двигаться дальше, и если сделали ее счастливой сейчас, то этого достаточно. Но, черт побери, мы не можем двигаться дальше, когда все так.

Сет покачал головой.

– Я был довольно терпелив. Знаю, что у в ее жизни было много боли. Я говорил ей, что подожду, пока она не станет доверять мне достаточно, чтобы рассказать о произошедшем и почему она была бездомной.

– Мы не можем все оставить так. И она тоже, – повторил Майкл. – Мы должны знать, с чем имеем дело. Не можем идти вперед, пока не разберемся с прошлым, какое бы оно ни было.

– Ты видел ее? – хрипло спросил Сет. – Ты видел ее? Она отгородилась. Она была здесь, и в тоже время нет. Она была во власти какого-то кошмара, о котором знает только она сама. И, черт побери, я не могу ей помочь, потому что не знаю, как.

– Дай ей время. Немного. Мы сделаем все, как она просила. Сейчас, – мрачно сказал Диллон. – Но завтра это прекратится. Если хотим удержать ее, мы должны выяснить, что ранило ее так сильно.

Лили смотрела в окно со своего места на кровати. Рассвет медленно подкрадывался к горизонту.

Она не спала. Просто была не в состоянии делать что-то большее, чем лежать и существовать в другом времени и в другом месте. Ее грехи лежали у ее ног. Неизбежные.

Она пошевелилась, и запротестовал ее полный мочевой пузырь. Ей хотелось полежать чуть дольше, но ее потребность стала более настойчивой, пока наконец она не встала и не побрела в ванную.

Когда она закончила и вернулась в спальню, то проигнорировала кровать, внезапно возненавидев ее и комфорт, что та предлагает. Лили тихо побрела в сторону гостиной, остановившись на мгновение, когда увидела трех мужчин растянувшихся на диване и в креслах.

Боль в ее сердце усилилась, и она прокралась на цыпочках наружу, все еще одетая лишь в футболку, которую они надели на нее накануне вечером.

У заднего входа она толкнула раздвижную стеклянную дверь и задрожала, когда прохладный утренний ветерок прошелся по ее коже. Босиком шагнула на улицу и равнодушно посмотрела вокруг.

Ее внимание зацепилось за деревянную лавочку, которая примостилась под осиной в нескольких футах от места, где она стояла. Она шла машинально, остановилась перед ней, чтобы рассмотреть выцветшую древесину.

Лили повернулась и села, руками скользнула по шероховатой поверхности, прежде чем сжать края так сильно, что побелели костяшки пальцев.

Она толком не знала, как долго тут сидела.