Джанин закрыла глаза. Из ее груди вырвался еле слышный стон. Питер перевел на нее свой холодный, застывший взгляд.

— Встань, — приказал он.

Она медленно поднялась. Питер смерил ее негодующим взглядом, в котором она увидела презрение. Это было хуже смерти. Ведь Питер был ей дороже всех на свете.

— И ты — моя жена, — медленно произнес он. — Ты — женщина, на которой я женился и которую поклялся любить, пока смерть не разлучит нас. Ты — единственный человек в мире, за кого я отдал бы жизнь… в кого я верил… кому доверял… и стал бы защищать до последнего вздоха. Ты…

Она перебила его, тихо вскрикнув:

— Питер, ты напрасно меня обижаешь… перестань…

— Что он здесь делал?

— Он… хотел меня увидеть.

— Это понятно. Мчался за тобой из Монте-Карло… не мог расстаться даже на две недели! — Питер цинично хохотнул.

У Джанин от переживаний раскалывалась голова. Она в отчаянии спрашивала себя, что делать. Казалось, все обстоятельства против нее. Питер подумает, что она виновна. Если она скажет правду… о шантаже Никко… что она вышла за него замуж, а их брак оказался недействительным… Питер подумает самое плохое. Он уже именно так и думал. Она оказалась меж двух огней. В раздумья Джанин ворвалась жестокая действительность. Она услышала холодный, обвиняющий голос Питера:

— Послушай, Джанин. Если я когда-нибудь снова застану тебя с этим мужчиной, я убью его. Да, клянусь Богом, пристрелю как собаку. Если бы он сейчас не ускользнул, как грязный трус, думаю, я убил бы его уже сегодня.

Глаза Джанин, полные безнадежного отчаяния, неотрывно смотрели на такое дорогое ее сердцу, но сейчас страшно суровое и непреклонное лицо Питера.

— Питер, если бы только ты понял, — прошептала она.

— Что касается тебя, — добавил муж, — больше никогда не говори, что любишь меня, Джанин. Я тебе не поверю.

Она молчала. Просто беспомощно сидела, сцепив в отчаянии пальцы изящных рук. Из ее глаз текли слезы. Каждое его слово наносило Джанин смертельную рану. Да, слова Питера о том, что он не поверит в ее любовь, оказались сродни смерти.

— Хочешь, чтобы я собрала вещи и… уехала? — Она говорила тихо, но в голосе звучала безысходность. — Хочешь, чтобы я… покинула тебя?

У него опять вырвался горький смешок.

— Собираешься вернуться к этой свинье танцовщику!

— Нет, нет! Я не хочу встречаться с Никко. Я больше никогда не хочу его видеть! Никогда! Ты неправильно судишь обо мне, Питер. Я только хочу остаться одна… если больше не нужна тебе.

Он медленно подошел к ней. Ее лицо было словно застывшая равнодушная маска. Но Питер страдал не меньше Джанин. Его тщеславие, его гордость ужасно пострадали. Он страшно разочаровался в жене. Но все еще ее любил… и от этого Питеру было больнее всего. Неожиданно он заставил ее встать и странным, грубым жестом прижал к своему плечу ее белокурую головку и… поцеловал Джанин в губы. Она ошеломленно взглянула на непредсказуемого супруга. Он ответил насмешливым взглядом.

— Ты мне еще нужна… вот зачем, — свирепо начал Питер. — Я не собираюсь отпускать тебя… чтобы какой-нибудь другой бедный дурень сошел с ума, поверив невинному выражению твоих чудесных глаз. Нет, Джан, ты принадлежишь мне. Так что останешься со мной. Я тебя обожал. Вчера ночью я готов был целовать тебе ноги. А сегодня ночью, моя дорогая, я тебя презираю!

— Питер… ради бога…

Ей показалось, что большая роскошная спальня завертелась у нее перед глазами.