Джанин побежала за ним:

— Питер, вернись… послушай… Питер…

Ее голос умолк. У нее больше не было сил идти. Ее охватило ужасное чувство дурноты, слабости. Она нашла какое-то кресло и упала в него. Ей хотелось пойти следом за Питером и объяснить. Но она не могла пошевелиться.

Доктор Фуллер, который пришел вместе с полицейским… теперь необыкновенно довольный тем, что привел с собой представителя закона… увидел, что Джанин сидит в столовой, запрокинув голову. Будучи профессионалом, он сразу определил, что она больна. Он поспешил к ней.

— Я могу что-нибудь для вас сделать? — спросил он.

Самые прекрасные глаза, которые он когда-либо видел… ярко-зеленые, окаймленные длинными темными ресницами… открылись. Они были полны невыносимого страдания.

— Помогите мне… — прошептала она. — Помогите мне… пожалуйста…

Он взял ее за запястье и с беспокойством начал считать пульс. Ему не понравился вид этой молодой женщины. У нее наступил упадок сил. Все произошедшее повергло ее в состояние шока… Конечно… она оказалась замешанной в эту ужасную историю. Кто она?

— Позвольте мне отвезти вас домой. — Нет… в… полицию.

— Вы не можете туда поехать… в таком состоянии…

— Я… должна, — задыхаясь, произнесла она. — Должна рассказать… то, что знаю…

— Уверяю вас… — начал Фуллер и остановился. Прекрасная головка девушки с золотистыми волосами бессильно упала на грудь. Он обнял ее одной рукой и наполовину поднял, наполовину дотащил до кровати в соседней комнате. Значит, упадок сил. Полный. Она не сможет двигаться, разговаривать, делать что бы то ни было несколько часов… может быть, несколько дней.

Доктор Фуллер начал размышлять. Ее нельзя оставить одну. Констебль собирался прислать сюда двух человек. Закон уже занялся этой квартирой и ее зловещим, безмолвным обитателем. Здесь было совершено убийство. Ни до чего нельзя дотрагиваться. Дверь скоро будет закрыта и опечатана.

— Карета «Скорой помощи» и больница, — сказал молодой врач сам себе. — Единственное, что остается. Я не знаю ее адреса… — Он поспешил в коридор, чтобы позвонить.

Джанин пришла в себя поздно ночью. Она долго не могла понять, где находится. Обнаружила, что лежит на узкой белой кровати и до подбородка закрыта одеялом… нигде ни одной складки. Вокруг кровати ширма. Тусклое освещение. Кажется, комната большая. Большое здание. И слабый запах антисептиков.

Она вздрогнула. Ее словно током ударило. К щекам прихлынула кровь. Сердце бешено заколотилось. Она вспомнила все. Убийство Никко… и Питера увезли в полицейский участок. Джанин пронзительно закричала:

— Питер… Питер!

Медсестра в белой шапочке, стоявшая посреди палаты, разговаривала с другой медсестрой. Она взглянула в сторону ширмы:

— А, вот… номер 22 просыпается.

— Питер! — пронзительно закричала Джанин.

— Ш-ш… ш-ш-ш… все в порядке, — сказала медсестра. Она подошла к кровати номера 22 и мягко заставила Джанин опустить голову обратно на подушку. — Тихо, моя дорогая… все в порядке!

Джанин с диким видом уставилась снизу вверх на медсестру:

— Я должна идти… я должна попасть в полицейский участок.

— Ш-ш… позже… не теперь. Сейчас глубокая ночь, моя дорогая, и вы очень больны. Вам нужен покой.

Джанин снова откинулась на подушку, обессиленная. Порыв энергии прошел. У нее вырвался тихий стон:

— О Питер!

Медсестра взглянула на карту:

— Мы должны узнать ваше имя и адрес.