– Ты так прекрасна, Мег…

Он высвободил ее руку из рукава, почти обнажив одну грудь, и положил ладонь на пышную округлость, затем его пальцы соскользнули и исчезли в ложбинке, разделявшей два восхитительных высоких холмика. Мег напряженно прислушивалась к новым ощущениям, наблюдая за каждым его движением. На фоне ее молочно-белой кожи его рука, покрытая шрамами и отметинами, казалась темной. Мужское прикосновение пробудило в ней чувственный восторг. Сердце гулко стучало.

Грегор еще немного приспустил декольте, очень медленно. Они слышали сбивчивое, частое дыхание друг друга. Теперь зеленый шелк едва держался на розовых сосках, открывая взору чуть более темные полукружия, обрамлявшие их.

– О, моя восхитительная русалка, моя морворен! – пробормотал он сдавленным голосом. – Позволь мне…

Дрожащими руками он освободил Мег из плена корсета, и зеленый шелк скользнул вниз, задержавшись на изящных бедрах. Ее обнаженные груди предстали его взору, и она с радостным напряжением ждала, когда он коснется их. Он взял их в теплые ладони и стал приподнимать, пока пышная обильная плоть не перелилась через его пальцы.

Мег откинулась назад и положила голову ему на плечо, задыхаясь от блаженства. Его пальцы нежно порхали, касаясь ее кожи, затем он нащупал набухшие соски и стал нежно пощипывать и ласкать их, пока Мег не затрепетала от удовольствия. Ноги у нее стали ватными, она с трудом повернулась к Грегору лицом. Небесно-голубые глаза под полуопущенными ресницами затянула пелена желания.

Грегор улыбнулся. Ему удалось разбудить ее чувственность, но еще предстояло немало потрудиться, чтобы она стала податливой как воск в его умелых руках. А для этого ему придется сдерживать себя. Он наклонился и обхватил губами розовый сосок, лаская его языком.

От этого прикосновения Мег бросило в жар, она чуть не закричала от сладкой боли. Колени подкашивались, и, не в силах держаться на ногах, она судорожно схватила Грегора за плечи, затем за волосы, скользя пальцами по длинным прядям, с силой притянув его к себе.

Грегор оторвался от одного нежного бутона и перешел к другому, наслаждаясь его свежестью. Мег стонала. Все ее тело нестерпимо горело: огненная волна жгла грудь, живот и, переместившись в лоно, превратилась в вулкан. Мег казалось, что ее тело сейчас растает. Она оторвала Грегора от груди, приподняла его голову и начала осыпать горячими поцелуями подбородок, щеки, уголки губ. Чтобы охладить ее пыл, он осторожно обхватил ладонями ее лицо, глядя на нее с понимающей улыбкой.

Он менялся на глазах: прекрасные черты лица заострились, глаза жадно сверкали, как у дикого зверя, готового проглотить свою жертву целиком. Грегор впился в ее губы, и она почувствовала внутри его язык, яростно требующий ответа. Это было так необычно и странно, но ученица желала познать науку страсти и позволила учителю направлять ее. Она быстро усвоила урок, и ее горячий язык изучал неизведанный мир. Грегор так крепко прижимал ее к себе, что пуговицы его куртки впивались в обнаженную грудь, причиняя боль, но она не замечала этого, прислушиваясь к пылким рукам, которые, скользнув по ее плечам и спине, замерли на округлых ягодицах. Он сильно сжал их через платье и привлек ее к себе, чтобы она почувствовала, как напряжена его мужская плоть в немой тоске по ее лону.

Мег вдруг ясно осознала, что конец этого чудесного сна, полного неги, уже близок. Ибо она прекрасно понимала, что означают напряженные, как сталь, мужские чресла, и знала, для чего предназначено это орудие. Мег стало не по себе от того, что ей предстояло испытать.

Но Грегор, почувствовав ее страх, немного отстранился и снова принялся ласкать ее груди, пока Мег не начала задыхаться, расслабившись от приятной неги. Ноги не слушались ее, и она обвила его шею руками, чтобы не упасть. Не дав Мег опомниться, Грегор подхватил ее на руки и отнес на кровать.

Она утонула в пуховой перине; волосы путались и закрывали ей лицо; платье, обмотавшееся вокруг талии, стесняло движения.