Одра вежливо присела в реверансе.

– Матушка говорит, что вы испанка, – сообщила она. – Я никогда еще не встречала испанцев.

– А я до недавнего времени никого не встречала из Шотландии, – ласково усмехнулась Джулиана.

– Но я вовсе не из Шотландии, – поправила ее Одра. – Я англичанка.

– Тогда тебе придется рассказать мне об Англии. Моя мять тоже англичанка, но я никогда там не бывала.

– Инверлейт нравится мне больше, – призналась Одра.

– Идем, милая, – позвала Кимбра и, усадив дочь на маленькую белую кобылу, повернулась к Джулиане: – Гнедая лошадь – Герцогиня: она королевских кровей, но не слишком резвая и, несмотря на имя, очень дружелюбная.

Кимбра подвела черного жеребца к подставке и с легкостью села в седло, после чего к Джулиане подошел мальчик-конюх и услужливо подставил ладони с переплетенными пальцами.

Поставив ногу в импровизированную ступеньку, Джулиана села в седло, однако не так ловко, как обычно.

Посадив на лошадь Фелицию, к ним присоединился Рори Маклейн, и настроение Джулианы упало. Она надеялась, что их будет трое, и даже положила глаз на черного жеребца как на самую стремительную из лошадей.

Одра вместе с сопровождающим их шотландцем ехали впереди, а пес Медведь замыкал процессию, так что все надежды Джулианы на побег улетучились.

– А где ваш муж? – спросила она Кимбру.

– Лахлан отправился в Глазго, чтобы как можно быстрее привести сюда корабль.

– А это далеко отсюда?

– Примерно два дня пути, – ответила Фелиция.

– В какую сторону?

Женщины обменялись взглядами.

– На запад. – Словно заканчивая разговор, Фелиция показала туда, где впереди маячила «София».

Джулиана увидела, как высокий мужчина в шотландке выпрыгнул из лодки на берег, потом помог вытащить ее на сушу.

Ей вдруг захотелось повернуть лошадь и ускакать, но она знала, что это бесполезно. Теперь ей ничего не оставалось, как только ждать реакции Маклейна на ее появление.

К вечеру второго дня последний бочонок с вином покинул борт «Софии». Гребцы хмурились, не зная, действительно ли Патрик заплатит им за товар, а он отказывался сделать это до полной разгрузки судна, опасаясь, что, получив свою долю, его недавние товарищи по несчастью попытаются сняться с якоря.

И вот настало время расчета. Несколько бочонков вина Патрик оставил на борту: как только команда получит деньги, каждый сможет это отпраздновать, а потом, когда всех развезет, Маклейны перевезут людей на берег и затопят корабль. Рори сообщил, что большой зал уже застелили свежим камышом, чтобы гребцам было где ждать прибытия из Глазго судна Маклейнов.

Патрик наблюдал, как последний бочонок покидает судно, когда к нему подошел Макдоналд:

– Ну вот мы и управились…

– Я перед тобой в долгу. – Патрик пожал ему руку. – Знаю, что ты хотел отправиться домой еще три дня назад.

– Верно. У меня есть жена, но ждет ли она меня? В любом случае золото мне пригодится.

– Если тебе когда-нибудь что-то понадобится, я всегда к твоим услугам.

– Если бы ты не затеял этот бунт, я бы до сих пор оставался прикованным к скамье. Так что и я говорю тебе: если когда-нибудь у тебя возникнет во мне надобность…

Патрик кивнул.

– А пока я с удовольствием принял бы быстроногого коня…

– Считай, что он у тебя уже есть. Но сначала я хотел бы познакомить тебя со своими братьями и вместе поужинать, а уехать ты сможешь рано утром.

После короткого колебания Макдоналд кивнул.