— Зачем мне Вас обманывать? Пойдёмте, я всё Вам покажу.

Они вышли из магазина и направились в сторону дома Лаврова.

Павел увидел Игоря, который возвращался из магазина в окно. Он открыл ему дверь и молча впустил его в дом.

— Ты что так долго? Тебя только за смертью посылать, проживёшь ещё лишних два часа, если не больше.

— Разве я долго? Просто водка в том магазине кончилась, пришлось бежать в другой магазин.

— Понятно, — коротко произнёс Павел. — Закуску купил?

— Не переживай, всё куплено — и водка и закуска. Давай, разливай, а то у меня уже «отходняк», колотит ужасно.

Павел разлил водку по стаканам и посмотрел на Игоря.

— Ну что, Игорёк, давай выпьем за нашу жизнь. За то, чтобы как плохо бы мы не жили, мы продолжали верить в жизнь, что рано или поздно она повернётся к нам лицом.

Они выпили и стали закусывать. Игорь взял в руки бутылку и снова разлил её содержимое по стаканам.

Игорёк, не гони. Дай немного передохнуть. Может ты торопишься куда-то?

— Да нет. Всё вроде бы «устаканилось», бежать некуда. Вот ты скажи мне, Павел. Ты действительно порезал того парня или тебя тогда просто так закрыли опера?

Павел усмехнулся и посмотрел на Игоря.

— Тебе это зачем, Игорь? Я же не интересуюсь твоими делами? Наверняка дел у тебя не меньше, чем у меня?

— Ну, мне просто интересно. Тогда тебя опера крутили ещё по убийству каких-то двух залётных. Ты их тоже завалил? Ну, не молчи, я ведь ещё тогда в камере раскусил тебя. Ты хитрый и весьма изворотливый парень. Фортуна таких как ты любит.

— Игорь, не строй из себя психоаналитика или священника. Я не твой пациент и не прихожанин твоего прихода. Я исповедоваться перед тобой не собираюсь. Я ведь не спрашиваю тебя, как ты соскочил со своего дела, про которое мне рассказывал? Я не думаю, что это произошло просто так, и они тебя отмазали от зоны за твои красивые глазки?

— Ты это на что намекаешь? Ты знаешь, что за это бывает на зоне?

— Знаю, милый, знаю. Там таких стукачей, как ты, ставят на ножи. Ты не из таких людей, кто может мне что-то предъявить. Поэтому сиди, сука, и не суйся не в свои дела.

Игорь вскочил из-за стола. Стоявшая на столе открытая бутылка с водкой упала со стола и с шумом покатилась по полу, выплёскивая содержимое на пол. Он вытащил из кармана руку и нажал на кнопку рукоятки, из которой словно шило выскочило тонкое блестящее лезвие.

— Порежу, — прохрипел он, выставив вперёд руку с ножом.

Игорь попытался ударить Павла клинком ножа в лицо, но тот сумел увернуться от удара и сам ударил его в лицо. Игорь упал на пол, нож отлетел в сторону и оказался около порога. Он быстро поднялся на ноги и бросился к ножу. Павел снова ударил его в лицо, а затем, подняв его нож, упёрся им в горло Игоря.

— А теперь, ты, сука продажная, расскажешь мне всё. Ты же хочешь жить, или готов умереть за родную милицию?

— Я не понимаю, о чём ты меня спрашиваешь? — шлёпая разбитыми губами, спросил Игорь.

Павел слегка надавил на лезвие ножа. Острая кованая сталь ножа легко разрезала кожу, и по шее Игоря заструилась кровь.

— Не убивай, Павел, я всё тебе расскажу.

— Говори, тварь, а то зарежу!

— Сейчас сюда нагрянут сотрудники милиции и повяжут тебя. Я всё рассказал местному участковому инспектору, и он уже наверняка сообщил всё в городское управление милиции. Так что жить тебе осталось чуть больше, чем мне.

— Это мы ещё посмотрим, кто кого из нас переживёт, — сказал Павел и стал связывать руки Игоря изоляционной лентой. Убедившись, что руки Игоря связаны достаточно надёжно, он подошел к шифоньеру и достал с него свой автомат.